87 
Амадо вдруг схватил ее, как бы испугавшись, что она может упасть.
— С тобой все в порядке?
— Разумеется. А что такое?
Он колебался с ответом. На его лице было заметно замешательство. В конце концов он вздохнул и привлек ее к себе.
— Тебе не надо больше притворяться. Это я виноват. Я понимал, что это должно случиться. Черт подери, в каком-то смысле я, полагаю, даже планировал, чтобы это случилось.
Его слова доходили до нее довольно долго.
— Что ты имеешь в виду? Что ты понимал? Что должно было случиться? Что ты такое планировал?
— Зайдем в дом. Мне надо о многом тебе рассказать.
Элизабет высвободилась из его объятий.
— Нет, Амадо, думаю, тебе лучше рассказать мне сию минуту.
Он переминался с ноги на ногу, явно стесненный тем, что собирался сказать.
— Элизабет, ты же должна понять, как это трудно для меня.
— Ты знал, что происходило между мною и Майклом, да? — Она не желала верить тому, что говорила. — Бог мой, так вот для чего были нужны все эти поездки в Модесто! Ты планировал их для того, чтобы мы с Майклом остались наедине.
Амадо сложил руки в молящем жесте.
— Я просто не хотел, чтобы ты оставалась в одиночестве, когда меня не станет.
Ужасное подозрение пронзило сознание. Элизабет почувствовала, что ей вот-вот станет дурно.
— Амадо, так все-таки, о чем ты беспокоился: обо мне или о своей драгоценной винодельне?
— Я никогда и не думал нанести тебе такой удар. Ты же знаешь, Майкл всегда был для меня как…
Элизабет вытащила письмо Майкла из своего кармана и швырнула его в Амадо.
— Ты имеешь хоть какое-нибудь представление, черт подери, во что ты втравил нас?
— А откуда мне было знать, что вы влюбитесь друг в друга так быстро?
— Может быть, если бы ты позволил мне ознакомиться с твоими планами с самого начала, я могла бы воспрепятствовать создавшейся теперь ситуации, чтобы лучше соответствовать этим планам.
— Ну, ты придаешь слишком уж большое значение моему участию. И признаю, что подыскивал способы как-то устроить, чтобы вы с Майклом сблизились. Я надеялся, что вы постепенно могли бы… — говоря это, он наклонился, чтобы подобрать с земли брошенный в него Элизабет листок, — найти друг друга.
Прочитав письмо Майкла, Амадо побледнел.
— Бог мой, как же я мог об этом забыть?
Эти слова долетели до Элизабет вместе с безмолвным порывом ветра.
— Что такое, Амадо? — Он выглядел таким потерянным, таким одиноким, что ее гнев обернулся страхом. — О чем ты забыл?
Он поднял голову и посмотрел на нее.
— О том, что он почувствует, будто смирился с поражением. Пожалуйста, Элизабет, ты должна мне поверить: я никогда бы не… — он застонал. — Но как же я мог забыть?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Амадо отвернулся от нее и пристально посмотрел в сторону долины.
— Он никогда не рассказывал тебе о Сюзан и о своем брате?
Даже при том, что рядом с ней был Амадо, Элизабет никогда не чувствовала себя более одинокой. Когда-нибудь она сама попросит его рассказать ей о Сюзан и о брате Майкла, но только не сейчас, не сегодня!
Сегодня слишком уж рано. Боль и так нестерпимо переполняла ее. Когда-нибудь она найдет местечко для боли Майкла. Но пока что его не было.
Ибо, уж как ни назови эту причину — любовь, верность или долг, — но они с Амадо должны быть вместе, покуда смерть не разлучит их. Элизабет потянулась к его руке.
— Тебе не следовало выходить из дома без куртки, — сказала она, и какая-то малюсенькая часть ее сознания отметила, что несмотря ни на что чуткость и забота в ее голосе были неподдельными. — Давай-ка мы отведем тебя в дом, в тепло.
Пальцы Амадо сжали ее руку.
— Дело не только в земле и в винодельне, Элизабет, я беспокоился и о том, чтобы ты была защищена. И о твоем счастье я тоже думал.
Волна сожаления совсем уничтожила ее. Все, с чем ей пришлось столкнуться лицом к лицу, она перенесла бы куда легче, если бы только не поверила ему. Но она поверила.
— Я знаю, Амадо, — сказала она.
Глава 23
— Это же несправедливо, — возмущалась Алиса, — несправедливо по отношению к вам обоим. Вы ведь нашли друг друга.
— Если бы я позволила себе размышлять о справедливости, я бы была не в силах заниматься чем-либо еще.
Элизабет переложила телефонную трубку к другому плечу и откинулась в кресле. Когда ее взгляд упал на груду писем, которые ей еще предстояло разбирать сегодня, она тут же отвернулась лицом к стене.
87 
