110 
— Мне долго еще не придется разговаривать с тобой. И не удивляйся, если я в доме буду делать вид, что не замечаю тебя. Он уже предупредил, чтобы я даже не приближалась к тебе.
Зелиг засмеялся.
— Он, наверное, боится, что я могу тебе что-нибудь сделать, если узнает, что ты кровожадная викингша.
— Какие бы причины у него ни были — гнев его опасен. Поэтому оставь свои шутки и будь осторожен.
Как ни старалась она открыть дверь по возможности тихо, ей это не удалось. Ройс был уже в зале и пинками будил спящих охранников. Увидев ее, он оставил их, а заметив Зелига, входившего вместе с ней в дом, грозно нахмурился.
— Скажем, что мы вышли на улицу подышать свежим воздухом, — быстро прошептала Кристен Зелигу, пока Ройс шел к ним, — и столкнулись случайно в дверях.
— А он поверит?
— Ему ничего другого не остается.
Ройс, однако, вообще не задал ни одного вопроса, когда наконец остановился перед ними. Он просто схватил Кристен за руку и потащил к лестнице. При этом уже на ходу он через плечо бросил Зелигу:
— Стой здесь и не двигайся с места.
Кристен попыталась освободить руку.
— Ты, проклятый сакс! — закричала она, когда ей это не удалось. — Я бы посоветовала тебе найти подходящие отговорки, когда ты будешь объяснять мне, почему ты со мной так обращаешься!
Он ничего не ответил. Втолкнув ее в свою комнату, он запер дверь. Она в ужасе следила за его действиями. Когда же он скрылся, закрыв ее на ключ, она дала волю своему гневу и изо всех сил забарабанила кулаками в дверь.
Ройс знаком приказал Зелигу следовать за ним. Они вышли на улицу, и Ройс закрыл за собой дверь. Зелиг обернулся к нему, и в этот самый момент кулак Ройса нанес ему сокрушительный удар в челюсть, так что Зелиг во весь рост рухнул на землю.
— Я не запрещаю тебе входить в дом, Гэлан, но я запрещаю тебе даже близко подходить к этой женщине. Она принадлежит мне, а я умею охранять то, чем владею.
С этими словами Ройс вернулся в дом. Дверь он оставил открытой. Зелиг мог бы последовать за ним, однако он не стал делать этого. Сидя на земле, он ощупывал свою челюсть и широко улыбался. Он даже не заметил, как эта улыбка переросла в негромкий смех.
Из окна верхнего этажа, откуда хорошо видно было всю площадку перед домом, Кристен наблюдала за всем происходящим. Пока не послышался довольный смех Зелига, руки ее судорожно сжимали оконный переплет. Покачав головой, она наконец отошла от окна с мыслью, что все мужчины в общем-то ужасные создания.
Глава 38
Как только Ройс открыл дверь своей комнаты, в его голову полетело настольное зеркало. За ним последовала серебряная тарелка.
На другом конце комнаты он обнаружил Кристен, которая рылась в его сундуке в поисках вещей, которые она могла бы запустить в него.
— Судя по всему, ты не так уж сердита, иначе ты запустила бы в меня каким-нибудь кинжалом.
— Не вводи меня в искушение, сакс!
Он продержал ее в своей комнате взаперти почти весь день. Она со вчерашнего дня ничего не ела. И словечком ни с кем не перемолвилась. Терпение ее наконец лопнуло.
— С какой это стати ты меня запер?! — вскрикнула она вне себя от злости.
— Когда я проснулся сегодня утром, тебя не было. Я поискал внизу, но и там тебя не было. Я подумал было уже, что ты нарушила свою клятву.
— Итак, ты запер меня не за то, что я натворила, а за то, что я, по твоему мнению, могла бы сделать! — вскипела она. — Но ведь ты прекрасно знаешь, что я никогда не нарушала своего слова и не собираюсь делать этого в будущем. Так почему же ты меня запер?
— А что ты делала с этим кельтом — это уже другой вопрос, — грубо сказал он.
— Ах, вот как! — с издевкой протянула она. — Так что же по-твоему я с ним делала?
— Именно это я и собирался у тебя спросить, Кристен.
— Тогда лучше спроси его самого, потому что мне разговаривать с тобой не хочется.
— Скажи мне, что ты не интересуешься эти человеком.
— Черт бы тебя побрал!
— Так ты скажешь или нет?
— Нет, я не интересуюсь этим человеком.
— А что ты делала тогда с ним на улице?
Кристен широко раскрыла глаза. Не веря своим собственным словам, она спросила:
— Ты что, сакс, уж не ревнуешь ли ты меня? Ты его за это избил?
Он взглянул в окно, и ему стало ясно, как она это узнала. Но она никак не могла услышать отсюда, что именно он говорил кельту. Лицо его все еще было мрачным, когда он взглянул на нее.
110 
