44 
— Что это значит?
— А что это должно значить?
Она посмотрела на него, сощурив глаза; он явно избегал прямого ответа.
— Почему я должна мерить такое платье?
— Я уже сказал тебе.
— Да, ты хочешь посмотреть, подходит ли оно мне. А если подойдет, ты его мне отдашь? Вряд ли. Так зачем же тогда?..
— Это тебя не касается, девка.
Она дала волю своему раздражению:
— Говори это своим рабам, которые родились рабами! Ты забываешь, с кем говоришь!
— Нет! — закричал он. — Вопрос в том, кто ты на самом деле!
— Опять? — Она наигранно удивилась, хотя внутри у нее все похолодело, как будто он вы сказал свои подозрения вслух. — Какое отношение имеет это платье к тому, кто я есть на самом деле?
— Оно твое или нет?
Она готова была проклясть его за такую наблюдательность, но вместо этого только посмеялась над ним:
— Ты так считаешь? Может, ты думаешь, что я девственница?
— Это так?
— Может, хочешь сам проверить? — провоцировала она его, старательно играя роль, и молилась, чтобы он не заметил фальши.
Ее агрессивные колкости часто выводили его из себя, и теперь он гневно смотрел на нее, а она смеялась, чтобы закрепить свою позицию.
— Полно, сакс. Как ты мог подумать, что такое роскошное платье может принадлежать мне? Это платье принцессы или жены богатого купца.
— Или шлюхи, чей богатый любовник не скупится на подарки, — прошипел он, не дав выставить себя побежденным.
Кристен лукаво улыбнулась.
— Ты льстишь мне, сакс. Ты приписываешь мне больше достоинства, чем я заслужила. Но можешь не сомневаться, если бы у меня был такой богатый любовник, я бы не упустила его.
— Хорошо, ты уверяешь, что платье не твое. Тогда надень его, чтобы я успокоился.
Черт бы побрал этого упрямца…
— Нет, я этого не сделаю. Это жестоко с твоей стороны — заставлять меня надеть его.
— Почему?
— Такая изысканная роскошь — чувствовать на коже этот мягкий бархат после моих лохмотьев, — сказала она.
— И как долго я могу не снимать это платье? Пока твои глупые подозрения не рассеются? А потом ты дашь мне эти лохмотья снова? Это ли не жестокость?!
Ройс улыбнулся. Она впервые увидела его улыбку — на его худом лице исчезла напряженность, и ее сердце забилось сильнее.
— Ты отлично выкручиваешься, девка, и на все у тебя готов ответ. Но ты не учитываешь одного. В твоем положении у тебя нет выбора, и решаешь не ты. Ты сделаешь то, что тебе приказывают. Не важно, кажется тебе это жестоким или нет. Я ясно выразился?
— Да.
— Тогда надевай платье.
Он говорил довольно дружелюбным тоном, но последние слова были сказаны резко. Он решил заставить ее надеть это платье, независимо от того, что она себе напридумывала. Если он увидит, что платье сидит на ней как влитое, тогда он узнает, что платье принадлежит ей. И тогда же он узнает, что она лгала. Еще вечером он задавал себе вопрос, девушка ли она, но теперь станет ясно, что она не шлюха. У него будет достаточно тому доказательств, прежде чем она покинет его комнату.
Ройс ошибался только в одном. У нее был выбор. Кристен могла надеть платье и с отчаянием наблюдать, как ненависть и жажда мести искажают его лицо, прежде чем он набросится на нее и будет насиловать жестоко и безжалостно — ведь он сам сказал, что с девственницей поступит именно так. Но она могла и не спешить, а пустить в ход свои чары и возбудить в нем страсть, заставить желать ее так, как она его желает.
Кристен знала, что час для этого настал. Как бы то ни было, в любом случае сегодня ночью она потеряет свою невинность. И сделать выбор было нетрудно. Она давно решила для себя, что миг ее первого соединения с мужчиной должен быть таким, чтобы она не вспоминала потом о нем с отвращением. Этот миг близок, и она добьется своего. Она желает этого мужчину и сделает так, что и он захочет ее, хотя ему будет нелегко в этом признаться даже самому себе. Им будет хорошо друг с другом. Иначе не должно быть, тем более в первый раз. И если он непременно хочет узнать, девушка ли она, он узнает об этом, но несколько позже, чем ему нужно, когда вместо ненависти им уже будет владеть страсть. Тогда это знание утратит для него былое значение. Если ей повезет, для него ничего не изменится, а если же все изменится, у нее появятся другие средства продолжить игру, ведь она уже будет лучше знать Ройса.
— Ты долго еще будешь заставлять меня ждать? — Резкий голос Ройса вывел ее из задумчивости.
44 
