46 
Некоторое время граф хранил молчание, и Тэлия в отчаянии сказала:
– Умоляю… Не спрашивайте меня… Я не могу ответить на ваши вопросы… Это невозможно, но мне… нужны деньги… И если вы мне откажете, я даже… не знаю, к кому… мне обратиться… Куда мне идти…
Граф взглянул на нее и увидел мольбу в глазах Тэлии, и ужас, скрывавшийся в их глубине, которого прежде там не было, страх того, что он откажет ей.
– Я дам тебе деньги, – тихо сказал граф.
Вздох Тэлии поведал ему, как сильно она боялась услышать иной ответ.
– Полагаю, ты не возьмешь чек, – продолжил он. – Ведь на нем будет мое имя.
– Нет-нет! Мне нужны… банкноты!
– Хорошо, – ответил граф. – Просто подожди здесь.
С этими словами он вышел из комнаты, и Тэлия, словно ноги не могли держать ее, без сил опустилась в кресло и спрятала лицо в ладонях.
Он поможет ей спасти отца!
Некоторое время она не думала ни о чем другом и даже о том, что она обещала в обмен на деньги.
Имело значение лишь то, что ее мать ни о чем не узнает, а отец сможет спокойно вернуться домой.
Тэлия подумала, как бы ее убило, если бы граф отказался дать ей денег, заявив, что она со временем сама может их заработать.
Поступи он так, и вся их жизнь повисла бы на волоске ожидания того, что отец в любой момент может прибыть в Англию лишь для того, чтобы тут же быть арестованным.
» Он спасен! Теперь он спасен!«– повторяла про себя Тэлия, пытаясь не думать ни о чем, кроме счастья матери и того, что они вскоре вновь будут вместе.
Открылась дверь, и граф опять вошел в комнату.
В его руках ничего не было, и Тэлию словно кинжалом пронзила мысль о том, что он в последний момент передумал и сейчас скажет ей, что в настоящий момент не может дать ей таких денег.
Похоже, граф умел читать ее мысли, поскольку сказал:
– Мой секретарь сейчас приготовит все, что необходимо. К счастью, у нас всегда имеется в сейфе значительная сумма на случай необходимости. Ну а пока мы ждем, я еще раз настоятельно предлагаю тебе выпить вина.
Не дожидаясь ответа, граф подошел к столику в углу комнаты и налил вина из бутыли, стоявшей в ведерке со льдом.
Подойдя к Тэлии, граф вложил бокал в ее руку.
– Я… не хочу, – сказала Тэлия.
– А ради меня?
– Да… конечно…
В ее голосе звучала покорность, и неожиданно девушка осознала, что приговорила себя к исполнению всех его требований, чего бы граф от нее ни пожелал.
» Я благодарна ему… Я так благодарна «, – подумала Она.
И в то же время ей казалось, что только что она вынудила себя расстаться с тем, с чем недавно гордилась, беседуя с графом, – со своим самоуважением.
Отныне ей придется занять место в ряду с такими женщинами, как Женевьева, которые доставляют удовольствие джентльменам видом своего тела в одной лишь ночной рубашке и ожидают от только что представленных им мужчин платы за это удовольствие.
» Не надо об этом думать «, – сказала себе Тэлия.
Но мысли никуда не исчезали, а продолжали роиться в ее голове, порождая чувства того, что она более не была самой собой, но стала такой женщиной, подобных которым она презирала, хотя л обслуживала их в лавке как скромная продавщица.
Граф продолжал хранить молчание, и она также не сказала ни слова.
Подчинившись его желанию, она пригубила вино, ощущая на себе взгляд графа, хотя сама на него не смотрела.
Открылась дверь, и в комнату вошел секретарь, держа в руках большой пухлый конверт.
Граф направился к нему навстречу.
– Я вложил самые крупные банкноты из тех, что были, милорд, – сказал секретарь.
– Благодарю, – ответил граф.
Он взял конверт, и когда секретарь вышел, протянул его Тэлии.
– Здесь то, что тебе требуется, – сказал он, – но мне не хочется, чтобы ты разгуливала пешком по городу с такой суммой денег, так что я могу доставить ее туда, куда тебе угодно. Или же могу подвезти» тебя на своем фаэтоне?
– Не могли бы вы… отвезти меня обратно… к лавке миссис Бертон?
– Как будет угодно, – ответил граф.
Она поставила свой бокал и, сжимая в руках конверт, поднялась на ноги.
Ее лицо было бледным. Широко открытыми и немного испуганными глазами она взглянула на графа.
– Я… хочу поблагодарить вас…
– Может быть, стоит оставить это до вечера? – спросил граф.
– Д-да, конечно…
В ее голосе прозвучали тревожные нотки, не ускользнувшие от его слуха.
46 
