63 
Лара шумно дышала, она обхватила его ногами, скрестив за его спиной лодыжки. Она закрыла глаза и наслаждалась всеми нюансами ощущений, что переполняли ее с каждым новым толчком, в то время как он проникал все глубже в ее сладостную плоть.
— Я обожаю тебя, милорд, — шептала она ему. — О да! Прекрасно! Не останавливайся, умоляю тебя, любовь моя, Калиг!
Он довел ее до вершины блаженства и, покинув ее лоно, снова заключил в объятия, лаская и целуя. Он так любил ее округлые груди, что казалось, припав к ним губами, мог не отрываться вечно. Контуры, изгибы ее тела были знакомыми, родными, но он не уставал восхищаться ими и всегда был счастлив вновь прикоснуться к этим совершенным линиям. Ее нежная кожа неизменно пробуждала в нем пылкое желание.
Лара отвечала его страсти — ее ладони, не зная покоя, жадно блуждали по его телу. Она сжала его сильные плечи, пальцы, едва касаясь кожи, заскользили вниз по спине. Одной рукой она спустилась по его упругим твердым ягодицам, чуть наклонилась и стала ласкать его мешочки, нежно сжимая мягкую, чувствительную плоть и словно перебирая пальцами яички.
— Ты хочешь окончательно лишить меня жизни, моя милая ведьма? Ах, как же я люблю тебя!
Их губы снова встретились, и поцелуй становился все более пылким и захватывающим, пока она едва не лишилась чувств, отдавшись блаженству прикосновений его рук и губ. Затем он снова заполнил ее лоно, и Лара закричала от восторга, когда они одновременно достигли пика наслаждения, а их вожделение и страсть словно взорвались бурным потоком сладостного удовольствия и удовлетворения, оставив им лишь ощущение изнеможения и пресыщения телами друг друга. На какое-то время они погрузились в приятную дремоту, лежа рядом на теплом песке, но очень скоро пробудились от нее и почувствовали, что голодны.
Войдя в свой шатер, они снова оказались одетыми в мягкие шелковые и шерстяные одежды — ночи в пустыне холодные. На невысоком столике их ожидал ужин, состоявший из жареного ягненка, риса с мятой, свежего теплого хлеба с маслом и свежих фруктов. Полулежа среди множества подушек, Калиг и Лара кормили друг друга, пили сладкое абрикосовое вино и тихонько разговаривали.
Отчего вот так не может быть всегда, думала Лара. Почему она не вернулась в Шуннар раньше, когда еще могло казаться, будто такие дни продлятся вечно? Теперь они снова должны были сражаться со злом. И в этот раз противостояние обещало быть коварным и хладнокровным. Лара точно знала, что собирался сделать ее темный сын. Он планировал завоевать Хетар, войдя в доверие его народа, проникнув хитрыми путями в его общество. В отличие от смертных он не был ограничен временем. Она вдруг поняла, что испытывает к Колгриму странную смесь зависти, гнева и восхищения. Но что же будет с Терой?
— О чем ты думаешь? — спросил Калиг.
— Если ты окажешься прав в том, что мы сможем лишь задержать Колгрима в его действиях, — начала Лара, — то, когда этот брак все-таки совершится, что станет с Терой и ее народом? Что случится с кланами Нового Дальноземья, милорд? Что будет с ними?
— Колгриму не хватит военной мощи для войны, так же как и Хетару. Все, что осталось от гильдии солдат, используется в наши дни для охраны караванов торговцев Таубила или повозок и паланкинов богачей. Ряды солдат опустели, так как теперь есть более приемлемые способы заработать на жизнь. Жизнь солдат никогда не была простой. Что же до Доблестных Рыцарей, все они состарились, а найти и взрастить новых потенциальных героев не представлялось возможным, так как турниры не проводились уже несколько десятков лет. То, что когда-то было обученной и натренированной военной силой, — сейчас лишь немногочисленные стареющие солдаты, способные только маршировать на параде. Они получают пенсию от своего правительства и вполне этим довольны. Если бы Хетар в свое время усвоил урок Иерарха: народ должен быть сыт, одет, иметь крышу над головой и определенную долю зрелищ! Если у людей нет жалоб и претензий, не будет у них и желания восставать против власти, — мудро подытожил Калиг. — В конце концов, это еще и дешевле обходится самим властям предержащим. Они могут продолжать извлекать для себя всевозможные выгоды, не слыша никаких протестов и осуждений. Теперь же их жадность стала распространяться и на народы Нового Дальноземья и Теры. Новое Дальноземье было обречено с того самого момента, когда торговцы Таубила обнаружили море Обскура и пересекли его, чтобы узнать, что же за ним. Гномы, покровители руд и драгоценных камней, приносят свои товары прямо в доки, которые Филан отстроил на море для торговли с Хетаром. Теперь они соперничают с теранскими ремесленниками в борьбе за торговлю в Хетаре. Гномы могут продавать свои изделия дешевле, так как они не только добывают их, но и сами создают драгоценности, украшения и прочее. А драгоценные камни и руды, что они продают Тере, стоят дороже, так как львиную долю гномы оставляют себе, — сказал Калиг.
63 
