102 
Глубоко вздохнув, она встала в дверях, выпрямила спину и, призвав на помощь все свое мастерство перевоплощения, обратилась к присутствующим: — Добрые люди, молю вас о помощи!
Опустив на стол тяжелый поднос с сочным куском баранины, хозяин с подозрением посмотрел на нее. Это был флегматичный человек с ограниченным интеллектом, не выносивший противоречий. По его мнению, вещи всегда должны быть тем, чем они выглядят, и женщина, которая говорит, как леди и выглядит, как богиня, но носит одежду шлюхи, не вписывалась в его схему вещей. Он не смел проявить неуважение, но и не оказал того внимания, которе приберегал для тех немногих представителей знати, что были вынуждены посетить его заведение.
— Что за беда у тебя, девушка?
— Я нахожусь в отчаянном положении. — Краем глаза Ноэль видела наблюдающего за ней Куина. В глазах его застыло изумление.
„Ему недолго осталось смеяться”, — удовлетворенно думала она.
Ноэль беспомощным жестом прижала руку к щеке. — Меня похитили, — воскликнула она дрожащим голосом. — Беспринципный негодяй выкрал меня из родительского дома и хочет скомпрометировать.
Комната наполнилась сочувствующим бормотанием, и Ноэль попыталась закрепить успех.
— Мой отец, зная его ужасную репутацию, отказал ему в просьбе ухаживать за мной. Сейчас этот негодяй хочет взять реванш. — Она позволила слезе скатиться по щеке.
Один из присутствующих, судя по одежде, фермер, поднялся из-за стола и подошел к ней. — У меня есть дочь немногим старше вас. Я бы убил любого, кто так поступил бы с ней.
— Ага! Только сатанинское отродье способно на такой низкий трюк, — добавил другой.
Ноэль кивнула и мизинцем смахнула слезу.
— Подожди! — крикнул трактирщик, недоверчиво глядя на нее. — Я хочу знать, что леди, как ты себя называешь, делает, одетая подобным образом?
Раздалось тихое бормотание и несколько голов согласно закивали. В комнате стало тихо, все ждали ее ответа.
Ноэль почувствовала, что изобретательность подвела ее. Она увидела, как Куин сложил руки на груди и ожидающе поднял темную бровь. В отчаянии она прижала руки к сердцу.
— О, пожалуйста, сударь. Молю вас, не спрашивайте. Объяснение столь унизительно, столь постыдно, что я не вынесу позора, открывшись вам. Достаточно будет сказать, что я едва спасла свою честь. О, если бы только мой дорогой отец был здесь и мог мне помочь! — С этими словами она спрятала лицо в ладонях и начала так душераздирающе всхлипывать, что лишь она одна услышала мягкий смешок, прозвучавший в другом конце комнаты.
Настроение ее защитников стало угрожающим.
— Эй, приятель, не запугивай ее, — бросил обвинение трактирщику мужчина в серой толстовке.
— Ты такой же, как тот подонок, что увез ее, — крикнул другой.
— Ага! Клянусь всем святым, ты жестокий человек, Хадфилд.
Когда дюжина мужчин ревом выразили свое недовольство, хозяин поспешно отступил к кухне.
Ноэль сквозь слезы одарила их улыбкой. — Вы все так добры.
И добавила со всхлипом:
— Никогда не прощу себе, что подвергла вас опасности!
— Что такое? — сказал мужчина в толстовке. Какая опасность может грозить целой комнате взрослых мужчин?
— О сэр, даже в два раза больше людей не выстоят перед моим похитителем. Не хочу никого обидеть, но он обладает невероятным коварством и почти нечеловеческой силой.
Сидящие за столами мужчины заметно ощетинились от такого оскорбления, и группа неопрятных головорезов, до этого сохранявших спокойствие, поднялись как один человек. Ноэль заметила, что Куин больше не улыбается, а разглядывает ее с настороженным уважением. Торжествуя, она сделала последний выпад.
— Как могла я так глупо навлечь на вас гнев этого американца!
Комната словно взорвалась.
— Американец!
— Чертов янки!
— К дьяволу ублюдка!
— Клянусь господом, никто не сможет сказать, что дюжина богобоязненных англичан не справятся с одним жалким америкашкой!
— Покажем ему?
— Когда мы с ним закончим, он не сможет больше похищать невинных юных девушек!
— Да!
— Проучим его!
Группа головорезов двинулась к ней.
— Где этот мерзавец?
При виде жажды крови в их глазах Ноэль заколебалась.
— Я здесь.
Куин единственный в комнате остался сидеть. Он медленно поднялся из-за стола и слегка поклонился ошеломленным защитникам.
102 
