Лёгкий, ненавязчивый романчик 
31 
По поскрипывающим ступеням, простукивая каждую посохом, Андрей спустился вниз и обнаружил там распаренную простоволосую приказчицу в одном только исподнем полотняном платье, вдобавок еще и влажном.
– Звал, княже? - поинтересовалась она, отирая руки подолом. - У меня там холопы белье выжимают, приглядеть бы надобно. Слабую ткань сии бугаи и порвать могут.
– Одеться! Бегом!!! - округлил глаза Зверев. - Бегом! И корец для гостя мне немедля!
– А-а… - растерялась женщина.
– Боярин Висковатый уж четверть часа на дворе! - зарычал Андрей. - Быстро!!!
– Ой, мамочки! - охнула Варя и метнулась вдоль коридора.
Князь же вышел в прихожую, приоткрыл входную дверь. Дьяк Посольского приказа стоял, опершись на посох, возле саней и следил, как холопы снимают с задка крупный, окованный железными уголками сундук. Наконец холопы управились, подняли ящик с двух сторон, понесли к крыльцу. Дьяк, пригладив окладистую бороду, двинулся вперед.
– Вот, проклятие! - выругался себе под нос Андрей, но выбора не было. Не дать гостю испить с дороги - невежливо. Не выйти встретить гостя - это уже оскорбление. Он вздохнул и толкнул дверь. Шагнул за порог и остановился. Спускаться навстречу полагалось только к дорогому и желанному гостю или к старшему по родовитости. Дьяк же боярин Висковатый был безродным самодовольным выскочкой и князю Сакульскому ни капли не нравился. Впрочем, и Иван Михайлович расположения к Звереву никогда не выказывал. Скорее, наоборот.
Гость степенно пронес себя по ступеням вверх, чуть качнул вперед высокой, надвинутой по самые брови бобровой папахой:
– Здрав будь, князь Андрей Васильевич.
– И тебе здоровья, боярин Иван Михайлович, - вежливо ответил Зверев. Тут распахнулась створка, наружу выскользнула Варя - румяная, в цветастом платке и длинном, до пят, овечьем тулупе, делавшем ее пухлой, как кукла для накрывания чайника.
– Испей с дороги, гость дорогой, - широко и доверчиво улыбнулась приказчица и протянула дьяку простенький деревянный ковшик, больше похожий на поварешку.
Гость начал пить, брови его тут же дернулись вверх, он не без удивления глянул в глаза Андрея, но не остановился и осушил корец до дна, перевернул, уронив на доски последнюю каплю. Довольно крякнул:
– Ох, и славный у тебя сбитень, Андрей Васильевич!
Капля оказалась красной и тягучей. Зверев ощутил слабый пряный аромат и понял, что второпях или просто за неимением угощения Варя налила в ковш не воды, сыта или сбитня, а подаренного боярином Кошкиным вкусного вина. И не то чтобы это было нарушением обычая - вот только подшучивали таким образом, наливая в обязательный для гостя корец что-то неожиданное, все же над друзьями, к коим дьяк Посольского приказа причислить себя никак не мог. Скорее наоборот. Но ведь не объяснять же ему теперь, что это ошибка и он все равно для Зверева что пес смердящий?
– А ты чаще заглядывай, Иван Михайлович, - отвел посох в сторону Андрей. - Чаще и угостишься.
– Благодарствую на добром слове, - даже слегка улыбнулся боярин, - но ныне я с поручением к тебе от государя. Вот, укажи слугам моим, куда сундук в надежное место поставить. В нем товар дорогой для османских эмиров. В деле твоем зело пригодится.
– Надежное… - секунду поколебался князь, потом кивнул: - Идем.
Сняв за прихожей со стены масляную лампу, он провел гостя и холопов почти к самой кухне, указал на дверь оружейной комнаты:
– Туда заносите.
– Надежно ли? - усомнился дьяк. - Вижу, запоров тут нет.
– Людская, - пояснил Андрей. - Тут постоянно есть кто-то. Ночью спят, днем пробегают. В тихом месте дворца тать и замок сломает, а здесь и в открытую комнату не заберется.
– А в слугах своих ты уверен, княже? - понизив голос, поинтересовался Висковатый.
– Со мной ведь поедут, Иван Михайлович, - пожал плечами Зверев. - Коли ошибся, то как здесь ни прячь, в дороге все едино украдут.
– И то верно, - признал гость.
– Ну, Иван Михайлович, - пристукнул посохом Андрей, когда холопы вышли из оружейной. - Теперь прошу к столу. Откушать, чем Бог послал. Сбитня своего велю принести.
– Сбитень - это хорошо, - согласился дьяк и указал холопам на дверь: - Ступайте, во дворе меня дождитесь.
Зверев понял, что разговор еще только начинается и для посторонних ушей не предназначен.
В трапезной Варя, оказывается, уже успела накрыть стол. Здесь были обыденные моченые яблоки, грибы и соленые огурцы, на отдельном блюде розовела ровно нарезанная ветчина, на другом - она же, но свернутая в рулетики, внутри которых что-то желтело. Мало того - откуда-то взялся лоток с горячими запеченными голубями, задравшими кверху свои тонкие клювики. Приказчица еще суетилась - она как раз выставляла кубки. Причем - наряженная в чистенький светло-розовый сарафан с синей вышивкой и в кокошник с тем же рисунком. Когда только успела? Чудеса, да и только.
31 
