88 
— Верен вам, — твердо уточнил он. — Я хочу быть верным вам.
Бланш позволила себе заплакать от счастья.
— Но если для вас будет невозможно сдержать это обещание? — спросила она.
Его твердая решимость медленно сменилась недоверчивым удивлением.
— Что именно значат ваши слова? Вы предполагаете, что я захочу искать любовь на стороне? Отчего я, по‑вашему, захочу нарушить верность? Вы хотите сказать, что когда‑нибудь закроете передо мной дверь своей спальни?
Бланш отвернулась от него, при этом вынув ладонь из его руки. Если бы только она могла открыть ему всю правду! Она обязана исповедаться перед ним так же откровенно, как он только что исповедался перед ней. Если бы она могла рассказать ему правду о своей жизни — о том, какая она странная по сравнению с другими женщинами! Если бы она могла каким‑то образом объяснить ему, что никогда не испытывала половины тех чувств, которые испытала за эту неделю, что тревога, радость, любовное желание и отчаяние — все это для нее новые чувства! Тогда он понял бы, что она не очень страстная женщина. Он понял бы, что в одном отношении они не будут такой хорошей парой, как он, должно быть, надеется. Настанет момент, когда он разочаруется в ней — не она в нем.
Но она не могла признаться: это было слишком унизительно.
Сэр Рекс бродил вокруг Бланш, она слышала глухой стук его костыля.
— Вы закроете дверь передо мной? Вы хотите закрыть ее после того, как забеременеете?
— Нет, я не думаю так поступить, — прошептала Бланш.
— Тогда что означают ваши слова?
Бланш медлила, не решаясь заговорить и чувствуя, что ее щеки горят от смущения.
— Я провела в светском обществе почти всю свою жизнь, в том числе все мои взрослые годы. Мои лучшие подруги известны своими любовными увлечениями. Я понимаю их и не осуждаю, хотя сама по натуре совершенно не такая, как они. — Она помолчала в надежде, что сэр Рекс начнет ее понимать.
Но он растерянно покачал головой.
Тогда Бланш придумала, как сказать ему, что она имела в виду.
— Мы будем много месяцев подряд жить далеко друг от друга. Если настанет такое время, когда вам будет нужна любовница, я предпочту не знать об этом, но, если узнаю, посмотрю на это сквозь пальцы. — Бланш ненавидела эти слова и знала, что ненавидела бы любую другую женщину сэра Рекса, но каким‑то невероятным образом ей стало легче от этого объяснения. Она не хотела, чтобы сэр Рекс оказывал на нее давление в этом случае. Поэтому она отошла подальше от него, остановилась перед кучей грязи и стала рассматривать эту кучу.
Костыль загрохотал: сэр Рекс резко повернулся, чтобы встать к ней лицом.
— Это самое великодушное и самое нелепое предложение из всех, которые я когда‑нибудь слышал. Если я женюсь, я буду верным мужем, как бы ни сложилась моя семейная жизнь, даже если мы не сможем жить вместе много лет. Мне отвратительно даже думать о супружеской неверности.
Она подняла взгляд на сэра Рекса и поняла: что бы ни произошло у нее с ним в спальне, этот человек никогда ее не предаст. Даже если она разочарует его в супружеской постели, он будет ей верен. Ей пришлось вытереть глаза.
— Я не могу понять, потрясены вы или трепещете от восторга? — резко спросил он.
— Я едва держусь на ногах от избытка чувств, — призналась она, наконец, и протянула руки сразу к обеим его ладоням. — Я знаю, вы считаете себя героем с очень мрачной душой, но вы обычный герой — ваша душа простая и ясная.
Было похоже, что теперь его тоже переполняли чувства. В его глазах словно зажегся яркий свет. Бланш заметила это и решила, что видит в них надежду и начало радости. Но, кроме светлых чувств, она по‑прежнему видела в этих глазах муку, сомнение и боль.
— Может быть, я герой войны. Но я не мрачный герой и не какой‑нибудь иной герой, — медленно сказал он. — Вы уверены, что не хотите вернуться в свои комнаты или даже в Лондон, чтобы подумать обо всем, что мы только что сказали друг другу?
Бланш покачала головой:
— Я хочу остаться здесь, с вами.
Он кивнул.
— Какая вы упорная, — шепнул он еле слышно. — И упрямая.
— Сейчас я чувствую себя очень упрямой, — сказала Бланш. Еще немного — и она бы улыбнулась.
— Тогда я сдаюсь. — Его взгляд встретился с ее взглядом. — Вы упрямее, чем я. Я хочу принять ваше великодушное предложение. Я буду вашим мужем и сделаю все, что в моих силах, чтобы наш брак был прочным и приятным.
88 
