Особенно,... 
153 
Его не привлекал чисто физический акт, он хотел любви, но не был уверен в том, что его можно полюбить. Он был изгоем, по сути стоял вне закона, у него не было никакого имущества. В своей внешней привлекательности Андреа тоже сомневался.
Он часто задавал себе вопрос, каким образом Бьянка Гальяни, девушка, о которой мечтали все юноши Лонтано, оказалась в руках такого жестокого человека? Однажды он рискнул произнести это вслух, и она ответила:
— Я вышла за Винсенте Маркато из-за безделушек и тряпок. Он был богат, а я мечтала о лучшей жизни. И поплатилась за это. Я его ненавижу. Я буду рада, если он умер.
Андреа рассказал ей о Жорже Ранделе, перед смертью назвавшемся графом Леруа де Лотрек, и своем обещании. Бьянка не возражала, чтобы он попытался разыскать Дамиана и Женевьеву, однако заметила:
— Чтобы внушать людям доверие, ты должен выглядеть иначе.
Андреа стало стыдно, ибо внешне он и впрямь походил на бродягу. У них остались деньги, и Бьянка отвела его сначала к цирюльнику, а затем к портному, благо, в те времена обычай прятать голову под искусственными волосами, завивать их и пудрить канул в прошлое, а одежда была строга и проста: сюртуки были сшиты по фигуре и напоминали военный мундир.
Стрижка, бритье и новый костюм сделали свое дело: Андреа почудилось, будто он впервые по-настоящему увидел себя в зеркале. Черный сюртук придавал ему некую мрачноватую строгость, четко ограничивая личное пространство, которое не дано было нарушать никому. На лице Андреа лежала печать сдержанности и твердости, он обладал способностью говорить и держаться в отстраненной, холодноватой манере, в чем таилась определенная сила.
И все-таки он произнес с долей горечи:
— Нам не удастся никого обмануть. Люди годами обучаются манерам!
— Смотри на меня, я тебе помогу и подскажу, как себя вести, — ответила Бьянка.
Андреа не посмел возразить, ибо в эту минуту любовался внешностью своей спутницы. Налет отчаяния и страха слетел с нее, будто пыль или горстка пепла, и она вновь стала самой собой: красавица-островитянка с тонким профилем, ясными глазами и веселой улыбкой. Черты ее лица были чуть неправильны, что придавало ей своеобразие и живость, а затаенная мечтательность смягчала природную яркость. Она казалась жгучей, как пламя, и вместе с тем свежей, будто заря.
Бьянка была одета нарядно и в то же время достаточно скромно: лиловое барежевое платье, светло-коричневый муслиновый спенсер, темно-коричневые остроносые туфельки, шляпка из золотистой соломки. Она умела кокетничать, не переходя определенную грань, и улыбаться так, что собеседнику казалось, будто в его душе вспыхивает маленькое солнце. А еще была наблюдательна: поглядев на руки Андреа, сказала:
— Купи перчатки и постарайся их не снимать.
Бьянка была права: у него были руки человека, много лет занимавшегося тяжелым трудом, — с навек загрубевшей кожей, не сходящей коростой мозолей.
Они не знали Парижа, потому взяли экипаж. Названный Ранделем адрес Андреа помнил наизусть, однако его ждало разочарование: похоже, великолепный особняк тесаного камня с витыми балконами был превращен в многоквартирный дом. Привратник не знал ни Жоржа Ранделя, ни Гийома Леруа — он ни разу не слышал таких имен.
— Этого следовало ожидать, — сказал Андреа своей спутнице. — Прошло десять лет, изменилась страна, изменились люди — все стало другим. Я ошибался, думая, что смогу выполнить свое обещание.
Он повернулся, чтобы уйти, и тут привратник вспомнил:
— Тут есть старуха, приживалка в одной семье. По-моему, она знала прежних хозяев этого дома. Я могу ее позвать.
Старушка приковыляла через четверть часа; она была похожа на нахохлившуюся птичку. Седые букли дрожали по сторонам ее морщинистого лица.
Она не знала Жоржа Ранделя, но когда Андреа назвал имя Гийома Леруа, будто помолодела на десять лет.
— Гийом! Мой дорогой Гийом! Я была его няней. Он жив?!
Что-то заставило Андреа солгать:
— Да. Но он далеко.
— Передайте ему, что я буду рада, если он навестит старушку Жюли.
— Обязательно передам. Вы не знаете его сына?
— Конечно, знаю! Иной раз Дамиан заходит ко мне.
Андреа затрепетал от радости.
— Вы можете сказать, где он живет?!
Старуха сходила в дом и принесла потрепанную бумажку.
— Он оставил адрес, но я ни разу там не была.
На клочке бумаги были нацарапаны улица и номер дома, которые Андреа сообщил извозчику.
153 
