76 
Украшенный шелковыми лентами, миртовыми ветвями и медными колокольчиками свадебный поезд был огромен. На одной повозке везли одежду и белье невесты, на другой — кухонную утварь, на третьей — мебель и ткацкий станок. Это был своеобразный показ приданого и демонстрация умений невесты. Кортеж двигался под аккомпанемент музыкальных инструментов и ружейные выстрелы.
Слегка насупленная, разодетая в пух и прах Бьянка ехала впереди кортежа верхом на покрытом роскошным покрывалом коне. Утром девушка едва не повздорила с родителями, которые все-таки не позволили ей венчаться в городском наряде.
Посмотреть на то, как дочь самого уважаемого человека в Лонтано будет сочетаться браком с богатым торговцем из Аяччо, явилась едва ли не вся деревня. В церкви было не протолкнуться, народ стоял вдоль дороги и висел на изгородях.
В какой-то миг взгляд Леона Гальяни выхватил из людской массы лицо Беатрис Санто. Женщина выглядела оборванной и исхудавшей, однако Леон не заметил в ее взоре признаков безумия или гнева. Она неподвижно стояла и со скорбным спокойствием смотрела на свадебный поезд: несчастная корсиканка, потерявшая обоих детей.
Леон втайне надеялся, что старший сын вернется домой, и был готов его принять, пусть даже и с Орнеллой Санто в качестве законной жены. О Джулио отец думал с другим чувством. Леон предвидел, что Джулио выйдет сухим из любой переделки, тогда как в Дино таилась некая незащищенность, он был слишком порядочным, гордым и честным.
Свадебный пир был великолепен: копченые и сырокопченые окорока, сардельки, ливерные и кровяные колбасы, сыры нескольких сортов, пироги с различными начинками, жареная дичь и неизменные печеные каштаны. Вино трех, пяти и даже десятилетней выдержки лилось рекой.
Анжела Боллаи в неизменном черном платье сновала от столов на кухню и обратно. Ее дети, семилетняя Мирелла и пятилетний Паоло, которых женщина впервые привела в дом Гальяни, сидели среди гостей. Сандра нашла, что они хорошо воспитаны: и девочка, и мальчик не болтали, ели медленно, аккуратно и со сдержанным любопытством разглядывали жениха и невесту.
Данте не удавалось встретиться с глазами Анжелы — женщина упорно отводила взгляд, и юноша с тоской думал, что она все еще сердится на него. Когда Анжела обращалась к своим детям, ее лицо преображалось, становилось на редкость одухотворенным и светлым, и Данте терзался тем, что, возможно, в эти минуты она вспоминает мужчину, который был их отцом.
Ближе к полуночи гости начали расходиться. Женщины отвели молодую в спальню, где раздвинули занавески кровати и велели Бьянке сесть на покрытую нарядным одеялом перину. Мастер славно потрудился над сооружением брачного ложа: оно было украшено рядами балясин, а верхняя рама сплошь покрыта ажурной резьбой.
Когда в спальню вошел муж, Бьянка невольно привстала и замерла перед ним, пылая румянцем.
Винсенте снял шейный платок, который по новой моде носил вместо галстука, сюртук, сорочку, высокие сапоги и остался в одних панталонах.
— Не надо, — прошептала Бьянка, когда он протянул к ней жадные руки. Она вдруг поняла, что перед ней стоит совершенно чужой, незнакомый человек, который тем не менее имеет право сделать с ней все, что захочет.
— Тебе должно быть известно, дорогая, — развязно произнес муж, — что в эту ночь я обязан сделать тебя женщиной. Утром придется показать твоим докучливым односельчанам простыни.
Бьянка знала это. Свадебные гости в Лонтано вели себя сравнительно скромно и не изводили молодых пошлыми шутками, однако обычай демонстрировать жителям деревни доказательства невинности невесты соблюдался неукоснительно.
Ее губы предательски задрожали.
— Как это глупо! Какое им до этого дело!
— Согласен. Девственница ты или нет, должно волновать только меня.
Взяв волю в кулак, Бьянка позволила Винсенте снять с нее брачный наряд и слегка вскрикнула от неожиданности и стыда, когда муж сдернул с нее длинную вышитую сорочку. Он долго любовался соблазнительным телом жены, заставляя ее мучительно краснеть, а после велел ей лечь в постель.
— Не беспокойся, все пройдет быстро и легко.
Он стянул панталоны, последнее препятствие перед полной наготой: Бьянка в смущении и страхе закрыла глаза и вскоре почувствовала, как муж навалился на нее своим тяжелым телом. Винсенте не сдержал обещания: он вновь и вновь пронзал ее нутро, больно сжимал груди, впивался поцелуями в шею, шептал слова, которые казались ей непристойными. Бьянка кусала губы, стараясь не закричать, и не могла дождаться, когда пытка закончится.
76 
