Особенно,... 
48 
Стив шел по дороге, каждую минуту ожидая, что она поднимет голову. Но она его не слышала.
Он остановился за ее спиной, не зная, с чего начать. Наконец негромко позвал ее.
— Стив! — Эйбел от неожиданности вздрогнула. Ее глаза смотрели на него настороженно, но где-то в глубине зрачков мелькнула робкая радость.
Стив заметил это и приободрился. Приготовленная в уме фраза, составленная из высокопарных извинений, застряла в горле. Глядя в эти глаза, он был не в состоянии произнести что-нибудь избитое, вроде «Эйбел, простите меня…» Он почувствовал, как кровь прилила к лицу. Его губы расплылись в застенчивой мальчишеской улыбке.
— Я — идиот, Эйбел. Мне нет прощения. Но если ты… если вы согласитесь принять это за аксиому, то, может, немножко простите меня.
Эйбел помедлила с ответом, отчаянно борясь с собой, ей не хотелось, чтобы Десмонд заметил смятенность, в которую ввергло ее его появление. За несколько секунд она пережила страх, недоверие, притупившаяся было боль обиды вновь резанула по сердцу, но одновременно возник поток других чувств, с которым она не в силах была совладать. Она в растерянности переспросила:
— Как это — простить немножко?
Десмонд видел внутреннюю борьбу, отражавшуюся на ее осунувшемся с момента их последней встречи лице. Представил, как ей сейчас мучительно трудно.
— Я знаю, как я виноват, Эйбел. Я знаю, что вел себя непростительно грубо. Я пришел сказать, что был не прав, что я искренне раскаиваюсь, что я все эти дни не знал покоя…
Эйбел слушала, глядя ему в глаза, в которых читала то, что стояло за его словами.
— У нас тогда не было времени поговорить обо всем, — напомнила она.
Он взял ее озябшие руки в свои и поднес к губам, согревая их своим дыханием.
— Какие холодные! — воскликнул он и, не в силах сопротивляться охватившему его чувству нежности, прижал их к лицу.
Эйбел не отнимала своих рук. Ей хотелось, чтобы время остановилось, чтобы это мгновение длилось вечно. Десмонд целовал ее руки, притягивая ее к себе и одновременно шепча:
— Ты простишь меня, Эйбел, простишь?
— Уже простила, Стив. Разве ты не видишь? — Из ее глаз катились слезы.
— Не плачь, любимая. — Он прижал ее к себе. — Я обещаю, что никогда больше ничего подобного не повторится. Но поверь, я чуть с ума не сошел, когда узнал, что ты собираешься уехать… Может быть, навсегда… И ничего не говоришь об этом.
Она прижалась к нему. Ее душа ликовала. Желание проснулось в ней, приводя тело в трепет.
— Нет, я бы так не сделала. Как хорошо, что ты пришел. Обними меня покрепче, чтобы я поверила, что это не сон. Четверть часа назад я сидела здесь без чувств, мыслей. Я была как мертвая.
Стив прижал ее к себе.
— Ты вся промокла! Почему ты здесь сидишь в такую погоду?
— Пойдем в дом. — Она взяла его под руку и повела к крыльцу. — Я тебе все расскажу. Батл увел Лесли в горы. Я не хотела его отпускать. Я так боялась остаться совсем одна. Но мне пришлось уступить. В конце концов, это его жизнь. Кто я такая, чтобы вмешиваться! Я сидела у Джейка с тех пор, как они ушли.
— Тяжеловато придется старику. Но не волнуйся. Я уверен, с ним ничего не случится! Жители гор — крепкие парни.
Эйбел чихнула.
— Мне кажется, тебе следует принять горячий душ, — встревожился Стив. — Вот что, если позволишь, я здесь похлопочу, разожгу камин, сварю кофе, а ты иди в ванную. Правда, скоро придут из школы дети. Но не спалят же они дом, как ты думаешь?
— Думаю, они проявят сознательность, — улыбнулась Эйбел. — Ты прав, я на самом деле озябла. — Она как-то виновато улыбнулась.
Стив стащил с нее промокший плащ.
— Иди, иди… Я здесь разберусь.
Эйбел отправилась наверх. Стащила с себя одежду и подставила тело под упругие, горячие струи.
Вскоре она согрелась. Но медлила выходить. Ей очень хотелось, чтобы скрипнула дверь и вошел он…
Стив тем временем вспомнил, что оставил машину на дороге, отправился снова под дождь.
Когда он вернулся, Эйбел в длинном махровом халате стояла посредине своей гостиной, недоумевая, куда он делся.
— Господи, ты сам весь мокрый. Где ты был? — спросила она озадаченно. — Теперь твоя очередь принимать душ.
— Подогнал машину. — Он подошел к огню. — Не беспокойся, я не насквозь, как ты…
— Принесу все-таки полотенце. У тебя волосы мокрые. Я сейчас.
Она вышла и через минуту вернулась, неся поднос, на котором стояла бутылка коньяка и рюмки. Полотенце было перекинуто через руку.
48 
