Последние отзывы

  158  

– Тренироваться три раза в день, на это не каждый способен! – говорит официантка и гладит Ноя по голове. – Как не восхищаться подобной целеустремленностью, да еще в столь раннем возрасте! Ваш сын рассказывал мне о своих спортивных занятиях, – поясняет она. – Он сказал – вы рассчитываете попасть на Олимпиаду 2024 года. Это действительно так?

Улыбка застывает у меня на губах. На Олимпиаду? Три тренировки в день? О, нет, подобное нельзя оставлять без последствий. Мне придется Очень Серьезно Поговорить с Ноем, причем здесь и сейчас.

– Большое спасибо, вы очень любезны, – кое-как выдавливаю я. – Такой чудесный торт! Спасибо!

Официантка уходит, а я поворачиваюсь к Ною.

– Вот что, дорогой мой, – начинаю я, – это уже не шуточки, это серьезно. Ответь мне на один вопрос, Ной: ты ведь знаешь разницу между правдой и ложью?

– Конечно, знаю. – Мой сын уверенно кивает.

– И тебе известно, что люди не должны лгать друг другу?

– Не должны, если только этого не требует вежливость. Например, нужно всегда говорить: «Мне очень нравится твое новое платье» и всякие другие подобные вещи.

Этот урок Ной вынес из нашей предыдущей Очень Серьезной Беседы, которую мне пришлось провести с ним после того, как он абсолютно честно высказался по поводу умения своей крестной матери готовить.

– Правильно. Но в целом…

– И еще надо говорить: «Какой вкусный яблочный пирог!» – добавляет Ной. – А еще: «Я бы съел еще кусочек, но в меня больше не лезет».

– Ты совершенно прав, дорогой, – перебиваю я. – Но в большинстве случаев мы должны говорить только правду. Например, нельзя рассказывать, будто тебе сделали пересадку сердца, потому что это будет неправдой.

Говоря это, я пристально слежу за реакцией сына, но он совершенно спокоен.

– Тебе ведь не пересаживали донорское сердце, дорогой, не так ли? – спрашиваю я как можно мягче.

– Нет, – соглашается Ной.

– Но стюардессе в Хитроу ты сказал, что тебе сделали эту операцию. Почему ты так поступил?

Он ненадолго задумывается.

– Потому что людям нравится, когда им рассказывают что-нибудь интересное.

– Согласна, но… В общем, постарайся впредь рассказывать людям об интересных вещах и быть правдивым, хорошо? Я хочу, чтобы, начиная с этой минуты, ты говорил только правду, договорились?

– Договорились, мама. А теперь можно мне съесть мой сандей? – Он хватает ложку и с таким азартом атакует десерт, что орехи и шоколадная крошка разлетаются во все стороны.

– Отличная работа, Флисс, – вполголоса говорит Лоркан.

– Не знаю… – Я пожимаю плечами. – Просто не понимаю, что с ним творится. Почему он все это выдумывает?

– Просто у него развитое воображение, – теперь уже Лоркан пожимает плечами. – Я бы на твоем месте не особенно беспокоился, со временем это пройдет. К тому же ты прекрасная мать, – добавляет он таким сухим спокойным тоном, что в первое мгновение мне кажется, что я ослышалась.

– Ох… – как на это реагировать, я понятия не имею. – Спасибо.

– Насколько я успел заметить, ты и к Лотти относишься скорее как мать, а не как старшая сестра. Я прав?

Я киваю. Лоркан чертовски наблюдателен, и меня это немного нервирует.

– Наша родная мать не слишком за нас переживала. Мне часто приходилось брать часть ее работы на себя и присматривать за сестрой… особенно когда в силу тех или иных причин Лотти не могла сама о себе позаботиться.

– Или делала Неудачный Выбор…

– Или так… – Я внимательно смотрю на него. Неужели он догадался? – А как ты… относишься к тому, что́ я сейчас делаю?

– Что конкретно ты имеешь в виду?

– Да все… – Я слегка развожу руками. – Все это… Моя сестра вот-вот совершит самую серьезную в своей жизни ошибку, а я стараюсь ее от этого уберечь. Я правильно поступаю, или… или я просто дура набитая и ничего не понимаю в жизни?

Лоркан некоторое время задумчиво молчит.

– Ты очень внимательная и заботливая сестра, и ты верный друг, и я уважаю тебя за это. Но, с другой стороны ты, похоже, действительно свихнулась.

– Заткнись! – Я шутливо пихаю его в плечо.

– Ты спросила, я ответил. – Он толкает меня в ответ, и я чувствую как будто легкий удар тока. Одновременно я вспоминаю нашу ночь вдвоем. Картины, которые проносятся перед моим мысленным взором, настолько подробны и отчетливы, что я невольно краснею.

Судя по тому, как сжимаются губы Лоркана, он тоже вспомнил кое-какие из наших совместных упражнений.

  158