37 
Денис согласился на эту встречу с неохотой. Опять папашка будет жаловаться на бездушную жену, давно уже бывшую. А ему работать надо! Но молчал, потому что, во-первых, отца было жаль, во-вторых, не хотел, чтобы он снова надоедал матери.
Они ели палтуса под каким-то изысканным маринадом, очень вкусного, между прочим. Отец с печалью рассматривал сына и наконец выдал набившую оскомину фразу:
– Как ты похож на Асю. Одно лицо, только в мужском варианте.
Денис спокойно кивнул. Что есть, то есть.
– Как я ее любил! – Никита Владимирович с упоением принялся предаваться воспоминаниям. – Что только для не нее не делал! И какой результат…
И тут Денис не выдержал. Обычно он молча выслушивал отцовские откровения, проигрываемые тем с занудностью затертой шарманки, но тут его прорвало:
– Папа, если бы ты хотел, чтоб она оставалась с тобой, то не нужно было принижать и ее саму, и ее работу.
Никита Владимирович поразился.
– Принижать? Я никогда этого не делал.
– Да? А кто говорил, что ее научные труды жалкий никому не нужный мусор? И не отпирайся, я сам это слышал. Хоть и маленький был, а помню. И еще ты ей говорил, чтоб она посуду лучше мыла, чем всякую ересь сочинять.
Отец уставился на него с изумленным видом.
– Да? Я этого не помню. Неужели я такую ахинею нес?
– Это еще мелочи. Когда она кандидатскую взялась писать, ты все ее черновики выкинул. И сказал, чтоб она не дурью маялась, а еще одного ребенка родила.
Никита Владимирович озадаченно потер намечавшуюся плешинку на голове. Денис подозревал, что волосы потому и выпадают, что он их нещадно теребит.
– Я помню, как просил еще одного малыша завести, но не в такой же форме. Это ты преувеличиваешь. Или тебе Ася такую чушь наговорила.
– Мама о тебе вообще не говорит. Никогда. Мне порой кажется, что все с тобой связанное она постаралась забыть. Я тебе говорю то, что помню сам. Все-таки в семь лет многое можно запомнить. А мне было семь, когда мама подхватила меня и сбежала.
– Я ее любил! И никогда не обижал! – Никита Владимирович постарался сказать это твердо, но прозвучало как-то жалко и вопросительно, будто он ждал подтверждения своим словам.
– Но мать от тебя поэтому и ушла. Надоело ей быть домохозяйкой. Не ее это. И бесконечные унижения ее достали.
– Я ее не унижал…
– Да? А как бы ты отнесся к тому, что я сейчас тебе объявил, что ты всего-то жалкий подражатель, и из тебя никогда путнего бизнесмена не получится, даже и не пытайся?
Отец насупился и нервно повертел в руках вилку.
– Я что, и такое говорил?
– Если поменять «бизнесмена» на «ученого», то да.
Никита Владимирович налил себе вина и залпом выпил весь бокал.
– Слабовато винишко. – Он помахал официанту и велел: – Конька бутылку. Хеннесси. Выдержка не ниже КС. – И уже сыну: – Будешь?
Тот ожидаемо отказался.
– А мне надо. Как-то твои слова все поставили с ног на голову. Или наоборот? Я-то никак понять не мог, с чего она от меня ушла. Таким себе заботливым и любящим казался, почти святым. А что? Не пил, не гулял. Курил и то редко. А сейчас и вообще бросил. А получается…
Официант принес бутылку с нарезанным лимончиком на тарелке, открыл, налил на четверть похожего на тюльпан снифтера из толстого богемского стекла, вопросительно посмотрел на клиента, тот кивнул в знак достаточности.
Отец покрутил в руках бокал, давая раскрыться аромату благородного напитка.
– Мне после ее ухода обидно было до слез. И больно. Но хоть пожалеть себя можно было, друзьям пожаловаться, типа: кто ж знал, что Ася такая неблагодарная? А получается что? Я сам виноват? Но почему она мне ничего не говорила? Думала, что и сам догадаюсь? А я, дурак, не догадался!
Он опрокинул коньяк, закинул в рот дольку лимона пожевал.
– Лимон портит коньяк. Весь вкус перебивает. Хотя я тоже хорош. Его медленно пить надо, по глоточку, и закусывать горьким шоколадом. Похоже, мне надо было водку заказать. Сплоховал. Для того, чтоб напиться и забыться – водка самое то. И лимон с ней хорош.
Денис продолжал вопросительно смотреть на отца. Тот как-то сразу постарел и осунулся. Денис решил, что зря ему сказал про мать и его нелестные в ее адрес слова. Молчал раньше, вот и надо было молчать дальше.
Но Никита Владимирович внезапно взбодрился.
– Но, с другой стороны, не все потеряно. Ее еще можно вернуть.
Денис поразился сделанным отцом выводам.
– Как это?
– Пообещать поддержку во всех начинаниях, завести домработницу, в общем…
37 
