с удовольствием перечитала 
105 
— А что мне сказать Джону?
— Тяни время. Ничего не говори ему.
— Как будто ничего не случилось?
— Вот именно. Мы не виделись с момента приема.
— Я провела ночь у подруги.
— Конечно. А сейчас зайди в мэрию и заяви о намерении вступить в брак. Правда, здорово?
— Даже слишком!
— Скоро ты будешь миссис Перл.
— Не знаю, как я продержусь без тебя эту ночь.
— Может, попросишь Джона привести тебя на концерт?
— Да. Я буду смотреть на тебя из зрительного зала. Постараюсь не умереть от восторга.
— Ой, какая ты молодец!
* * *
— Где ты, черт побери, шлялась? — требовал ответа Джон. — Я беспокоился.
Маффин наклонилась, чтобы потрепать Скаффа, который от радости прыгал вокруг нее и лаял.
— Отвечай, — настаивал Джон.
— У меня все хорошо, благодарю, — язвительно ответила Маффин.
— Прекрати! — Джон разозлился. — Я обзвонил все больницы.
— Я ночевала у подруги.
— У какой?
— Не твое дело.
— Ты ведешь себя как ребенок.
— А ты не будь таким любопытным.
— Я опаздываю на работу. Нам надо быть на примерке париков в одиннадцать. Лучше позвони им и немедленно отправляйся. Поговорим позднее. Но я хочу тебе сказать, что мне все осточертело.
Маффин нахмурилась.
— Вернусь к пяти, — проинформировал Джон, — возможно, придется встретиться с Джексоном, он влиятельный человек в Штатах, поэтому постарайся быть более приветливой с ним сегодня. Он может здорово помочь нам в Америке. Видишь, что он сделал для Марти Перла?
— Мы пойдем на концерт?
— Не знаю.
— Мне бы хотелось.
— Все, что вы пожелаете.
Когда он ушел, Маффин позвонила своей матери.
— Мне нужно мое свидетельство о рождении.
— Какие прекрасные фотографии в газетах, дорогая. Для разнообразия так приятно видеть тебя одетой. Папа говорит…
— У тебя есть мое свидетельство о рождении?
— Да, дорогая. Тетя Хильда говорит…
Маффин взяла такси и поехала в Уимблдон. Потом поспешила в мэрию и заявила о предстоящей свадьбе. Сильно возбужденная, она добралась до магазина «Хэродс» и прекрасно провела там время, воруя мелкие вещи: две пары колготок, голубоватого тона солнечные очки, пару трусиков. Для грандиозного финала она пошла туда, где продавались пластинки, и украла последний диск Марти Перла.
Довольная собой, Маффин вернулась домой.
* * *
— Расскажите мне, — спрашивал Энтони Прайт у Маленького Марти, — что вы думаете об одиннадцатилетних или двенадцатилетних девочках, которые абсолютно теряют контроль над собой на ваших концертах?
Марти нервно взглянул на Джексона.
— Мы чувствуем, — важно заявил Джексон, — что дети получают удовольствие. Вы же понимаете: они расслабляются.
— Марти, — настырно сказал Энтони Прайт, — а что лично вы об этом думаете?
— Мы думаем… — голос Марти сломался. Он прочистил горло. — Мы думаем, что дети получают удовольствие.
— А вы не думаете, что это может быть опасно? Сама жизнь доказала, что это опасно. Одну молоденькую девушку раздавили насмерть.
— Это было не на концерте Марти, — быстро подчеркнул Джексон.
— Я знаю, но тем не менее…
— Если бы он думал, — Джексон указал на Марти, который ковырялся в салате с креветками, — что хотя бы одна малышка подвергается риску, то немедленно бросил бы это занятие.
— Неужели, Марти?
— Конечно.
Энтони Прайт скривил губы и что-то нацарапал в записной книжке.
— А как насчет секса?
— Насчет чего? — вмешался Джексон.
— Я подумал, что было бы интересно, если бы Марти рассказал о своем первом опыте.
Джексон нахмурился и, показывая на Марти, произнес:
— Это очень религиозный мальчик. Очень религиозный. Он понимает, что слишком молод для того, чтобы серьезно влюбляться. Да он даже на свидания не ходит. Сердце Марти принадлежит его поклонницам.
— Вы что, хотите сказать, что он девственник? — Брови Энтони Прайта в недоумении поднялись.
— А что, в этом есть что-то ненормальное? — потребовал объяснений Джексон.
— Да нет, ничего.
Марти отставил в сторону салат с креветками. Есть он не мог. Образ голой Маффин плясал у него перед глазами.
— Неужели вам никогда не хотелось встречаться с девушками? — обратился к нему Энтони Прайт.
— Нет, сэр, — голосом автомата ответил Марти. — Тысячи прекрасных девушек пишут мне, посылают свои фотографии. Их письма и любовь — более чем достаточно.
105 
