36 
Отец Бернар кивнул.
— На это я и надеюсь, и вновь могу лишь сказать, что мы очень вам благодарны.
Мариетта немного замялась, но потом добавила:
— Я подумала, святой отец, что было бы чудесно, если бы вы через некоторое время пришли освятить часовню. В ней убрали, но не хватает еще многих вещей.
Отец Бернар удивленно посмотрел на девушку.
Мариетта помолчала в нерешительности, а затем продолжила:
— Моя мать родилась в Шотландии и принадлежала к роду Стюартов. А Стюарты, как вам, быть может, известно, католики. Выйдя замуж за отца, она поняла, что тот приобретает большой авторитет в своем полку. А потому решила, что ему, возможно, неудобно иметь жену-католичку.
Священник молчал, и девушка продолжила:
— Нас всех тайно окрестили как католиков, но мы, а также мама, ходили в церковь с папой, и в полку никто не догадывался, что моя мать не протестантка.
— Теперь вы во Франции, — заметил отец Бернар, — и это все упрощает. Конечно же, я буду рад благословить часовню и наставлять вас и вашу маленькую сестру.
— Большое спасибо, святой отец, — со вздохом облегчения сказала Мариетта.
Перед тем как они уехали домой, отец Бернар вышел во двор поговорить с Рупертом.
Это было еще одной удачей, которой Мариетта даже не ожидала.
«Нам повезло, нам так повезло! — думала девушка. — Я никогда не смогу воздать достаточно благодарностей Господу, который вел меня, и всем тем, кто нам помогал».
Была только одна вещь, которой Мариетта по-прежнему боялась.
Когда маркиз узнает, как много она на себя взяла, его это может раздосадовать.
Она до сих пор с ним не познакомилась.
Густав говорил о нем так уважительно и с таким восторгом, что у Мариетты сложилось впечатление, что это необыкновенный человек. Он обладал еще и какой-то внутренней силой, которую она ощущала, прикасаясь к нему, и которая ее немного пугала.
«А что, если завтра маркиз все-таки появится, — размышляла Мариетта, — и разозлится, что в замке так много людей? Быть может, гостиная и сокровища, которые мы нашли, не обрадуют его, как я ожидаю?»
Мариетта была напугана и почувствовала, как по телу пробежала легкая дрожь.
Потом девушка сказала себе, что бояться глупо.
«Пожалуйста, Господи, пусть он будет доволен тем, что произошло», — молилась она, пока экипаж катился по подъездной аллее.
— Раз уж мне снова придется делать уроки, — говорил Руперт, — я буду кататься без остановки, используя каждую минутку.
— Послезавтра тебе придется спрашивать разрешения у маркиза, — строго сказала Мариетта.
— Что ж, я надеюсь, — ответил Руперт, — что первым делом он купит еще несколько лошадей. Конюшни готовы, и мне нужен конь для прогулок. А знаешь, если говорить начистоту, тебе тоже захочется покататься.
— Конечно, захочется, но не стоит торопить события. Неучтиво просить маркиза об услугах, пока он не будет готов их оказать.
— Я не считаю, что купить еще лошадей — это услуга. Думаю, что это необходимость.
— Что бы ты ни думал, не говори ему этого, — попросила Мариетта.
Руперт не ответил, но по выражению его лица девушка поняла, что тот твердо намерен просить маркиза купить еще лошадей.
«Ах, я очень надеюсь, что он согласится», — подумала Мариетта, когда коляска остановилась у замка.
Фасад уже начал преображаться. В большинство окон вставили новые стекла, и теперь работники взялись расшивать швы кирпичной кладки.
Они улыбнулись Мариетте, когда та вышла из коляски, и она помахала им рукой, прежде чем войти в замок через парадную дверь.
Девушка решила еще раз взглянуть на гостиную и, направляясь туда, не могла не пожелать, чтобы маркиз оставался в постели еще немного.
Если он появится сейчас, то может расстроить все, что до сих пор шло так гладко.
«Может, не нужно было мне так быстро его исцелять», — вздохнув, подумала девушка.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Маркиз не сошел вниз на следующий день, как собирался.
Густав решительно убеждал его, что это безумная идея.
— Вы не хуже моего знаете, месье, и любой доктор скажет, что, если вы так серьезно болели, надо сперва пару дней посидеть у себя в комнате, а потом уж спускаться вниз.
Слуга говорил это с таким уверенным видом, что маркиз в конце концов согласился.
Он встал с кровати, надел халат и решил посидеть у окна.
36 
