Валентина так сильно сжала руки на груди, что ей стало тяжело дышать. Слова Джио о дислексии напомнили ей о тех днях, когда Марио терпеливо сидел рядом с другом и помогал ему выполнять домашние задания.
На негнущихся ногах Валентина подошла к двери и открыла ее:
– Спасибо, что объяснил. Я верну платья завтра и куплю что-нибудь подходящее. А сейчас, пожалуйста, уходи.
Но Джио словно не слышал ее. Он шагал из угла в угол, а затем неожиданно остановился и повернулся к ней с таким выражением лица, что тело ее, казалось, запылало.
– Я купил эти платья не потому, что считал тебя одетой плохо. Я хотел увидеть их на тебе. Я купил нижнее белье, представляя, как ты будешь выглядеть в нем…
Рука Валентины соскользнула с дверной ручки. Джио подошел ближе и запер дверь на замок. На девушку неожиданно напала такая слабость, что она не могла двигаться. Валентина взглянула на него и шепотом спросила:
– Почему?
Джио уперся руками в стену по обе стороны от ее головы. Его запах, его близость… Она была не в силах пошевелиться, не могла думать.
– Вот почему. – Он нагнул голову и накрыл ее губы своими.
Прошла, наверное, вечность, прежде чем Валентина открыла глаза и посмотрела на Джио. Губы у нее опухли. Одна его рука лежала на ее талии. Валентина заметила, что она вцепилась в его рубашку. Когда это произошло, она не знала. В расширившихся зрачках Джио девушка увидела свое крошечное отражение и вспомнила, как поклялась, что он больше не прикоснется к ней.
Испытывая презрение к себе, Валентина разжала пальцы и отстранилась, игнорируя желания своего тела. Она обхватила себя руками, будто защищаясь. Глядя на Джио расширившимися глазами, она произнесла:
– Я не могу сделать это с тобой. И я не буду делать это с тобой. С кем угодно, только не с тобой. В конце концов, – с кривоватой улыбкой добавила Валентина, – я пока еще девственница. Я не избавилась от этого груза.
Ярость охватила Джио. Он прорычал:
– Ты не будешь спать ни с кем, кроме меня!
– Подожди-ка, – дрожащим голосом произнесла она. – Как ты смеешь говорить подобное, если совсем недавно заявил, что…
– Я не хотел тебя отвергать, – хриплым голосом прервал ее Джио. – Отказаться от того, что ты так щедро мне предлагала, было невероятно трудно, но я знал, что на следующее утро ты проснешься, испытывая ко мне еще большую ненависть.
А она думала, что он отверг ее, потому что желал не так сильно, как она его.
– А что изменилось сейчас? – спросила Валентина, вскидывая голову.
– Я готов рискнуть, так как слишком сильно тебя хочу. Я не переживу, если другой мужчина станет твоим первым любовником.
Она физически ощутила снедавшую его страсть. То, что ее, возможно, будут ласкать другие руки, другие губы будут целовать, вызвало у Валентины чуть ли не тошноту.
Пальцы Джио прикоснулись к ее шее, где неистово бился пульс.
– Ты тоже хочешь меня. Ты не можешь это отрицать, – заметил он.
– Я… – хрипло начала Валентина и умолкла.
Какой смысл в отрицании очевидного? Ее влекло к Джио с момента встречи на свадьбе. «И еще раньше», – прозвучал тонкий голосок в ее голове. Да, все началось гораздо раньше.
Джио слегка улыбнулся:
– Можешь потом ненавидеть меня, Валентина, если хочешь. Зато мы будем честны друг перед другом, тем более что нас связывает только физическое желание.
В этом она была согласна с ним. Только физическое влечение – и точка. Никаких чувств. Она не хочет потерять любимого человека так же, как потеряла Марио. Страсть, которая связывает ее и Джио, не продлится долго.
Словно прочитав ее мысли, он сказал:
– Когда наша страсть утихнет, каждый продолжит жить своей жизнью.
Валентина посмотрела ему в глаза и почувствовала, что тонет в них. Решимость покинула ее. Да и как она могла сопротивляться, когда каждая клеточка ее тела тянулась к Джио?
Она взяла его руку, перевернула ее и поцеловала ладонь. Он задрожал. Или она? Трудно сказать.
Джио обнял Валентину за талию и притянул к себе. У нее не было сил сопротивляться. Когда губы Джио накрыли ее губы и она отдалась во власть поцелуя, ей показалось, что правильнее и быть не может.
Джио не мог обуздать охватившее его желание. Сжимать Валентину в своих объятиях – разве не об этом он мечтал столько времени? Нежная, женственная, с плавными изгибами тела, она была готова принадлежать ему. Ее груди прижимались к его груди, и он чувствовал, как затвердевают соски. Джио сжал ее ягодицы, сначала нежно, затем грубее, когда понял, что она подается навстречу ему.