25 
– Я хочу вернуться. Он посмотрел на Верону.
– Вернуться к чему?
Девушка покраснела, и ее ресницы опустились. Стефан знал, что в таких случаях Верона очень неуверена в себе. Прежняя, медлительная Верона.
– К нашим отношениям, – сказала она.
Стефан швырнул окурок в камин.
– Нет, ты хочешь выйти замуж за меня вместо Форбса.
Верона облизнула сухие губы. Все ее тело дрожало.
– О, Стефан, ты способен быть ужасно жестоким.
– Не таким, как ты… Прийти сюда опять…
– Но я же сказала, что люблю тебя! – воскликнула Верона. – Я так много хотела сказать тебе… попросить тебя… Мы расстались… и сегодня днем я поняла, что это невыносимо.
– Я все понял еще в тот день, когда ты стала наступать на меня. Но я сказал тебе тогда и скажу снова: я не могу жениться на тебе, Верона. Не могу, – добавил Стефан низким, напряженным голосом. – Я люблю тебя. Ты знаешь это, но положение не изменилось. Живопись для меня – все. Я должен быть свободен, чтобы заниматься ею. Я не могу и не стану брать на себя ответственность за жену, которую мне не удастся содержать, и которая будет мешать мне различными бытовыми проблемами… Возможно, даже еще ребенок… Это убьет во мне вдохновение. Я не готов для этого. Мне мучительно отказывать тебе, но я должен.
Верона сидела, съежившись, опустошенная. Он говорил уже известные ей вещи, которые причиняли боль и раньше, но сейчас страдания оказались сильнее.
– Ты хочешь выйти за меня замуж, не так ли? – спросил Стефан.
– Да, – произнесла она, задыхаясь.
– А если я попрошу тебя приходить сюда и быть иногда моей любовницей, ты откажешься… верно?
Верона выглядела ужасно, словно Стефан пытался убить ее.
– Я не хочу… Но если нет другого выхода… – пробормотала девушка.
– Нет! О, нет! – воскликнул Стефан. – Прекратим это. Я не позволю тебе. Я знаю твои чувства и не стану принимать на себя ответственность за них. У тебя есть принципы, и тебе лучше придерживаться их. Чтобы мы ни делали, ради Бога, давай придерживаться наших принципов, в противном случае мы погибнем.
Верона сделала жест отчаяния.
– Однако ты отговаривал меня от замужества с человеком, который имеет некоторое положение в обществе и может содержать меня.
– Давай не будем опять возвращаться к этому. Это замкнутый круг, – сказал Стефан сердито. – Ты знаешь альтернативу, и я не позволю тебе вернуться на условиях, о которых ты говорила. Я совершил ошибку, спросив тебя об этом. Если ты не хочешь выходить за Форбса Джеффертона, не выходи. Я буду последним, кто посоветует тебе это, если ты его не любишь. Но ты не можешь жить со мной.
Верона опять начала поеживаться.
– Тогда давай продолжим все, как было раньше, – прошептала она. – Ведь мы были по-своему счастливы.
Стефан стиснул зубы.
– Я никогда не был счастлив по-настоящему. Я всегда хотел большего, и ты знаешь это. И ты не была счастлива, иначе не стала бы связывать себя с другим человеком.
– О, я так запуталась! – простонала Верона и закрыла лицо руками.
Стефан, глубоко вздохнув, закрыл глаза, словно свет причинял боль. Он выглядел смертельно усталым и, наконец, сказал:
– Лучше иди домой и подумай обо всем хорошенько. Но не проси меня оставить тебя здесь. Я хочу этого. Я хочу этого больше всего на свете, но все закончится твоей ненавистью ко мне. Твои родители не любят меня и мое окружение. Ты станешь чужой для них. Ты будешь жалкой и несчастной. Твоя прекрасная картина нашей совместной жизни нереальна. Осмелюсь предположить, что тебе даже могут доставлять удовольствие посещения моей мастерской и наши страдания, как это было в последний год. Но я больше не могу это принять. Сомневаюсь, что и тебя все устраивает, – добавил Стефан низким голосом. – Ведь язычница все же заключена в тебе, правда?
Вдруг Верону начало знобить.
– Я пойду, – произнесла она.
– Мне очень, очень жаль, дорогая.
– Мне тоже жаль, – прошептала Верона. – Прости меня за этот визит.
– Только не торопись и не порть себе жизнь из-за меня.
Верона высвободила свои руки, взяла жакет, шапочку и надела их. Ее движения выглядели автоматическими. Верона поежилась, ощутив влажность жакета.
– Не нужно доводить дело до драматической простуды, дорогая, – сказал Стефан. – Я поймаю тебе такси. Дождь все еще льет.
Они молча спустились по лестнице. Потом Верона долго стояла, поеживаясь, пока Стефан под дождем ловил такси. Наконец он вернулся, промокший, с прилипшими ко лбу волосами. Капли катились по его усталому лицу. Стефан снял забрызганные, затуманившиеся очки, и на мгновение его большие, прекрасные глаза взглянули на Верону с выражением скрытого голода.
25 
