49 
— Милорд, я верно вам служила! — вскричала Бетия.
— Ты не способна как следует содержать дом, но я был слишком ленив, чтобы хорошенько отчитать тебя или что-то изменить. Кроме того, хозяйство — это женская обязанность. Тебе было заплачено за целый год на прошлый Михайлов день. С тех пор едва прошло два месяца, но ты можешь сохранить деньги.
Бетия швырнула на пол метлу и ушла, бормоча проклятия.
Они заплатят! О да, они заплатят за все!
Когда-то и ее похитили и привезли в Гленгорм. Она смирилась со своей участью, вышла замуж за одного из людей Дугласа и была ему верна. И не важно, что она понемногу обкрадывала хозяина. Все слуги воруют! А ведь у лэрда всего полно! Куда больше, чем нужно одному человеку! Жители деревни с радостью раскупали ворованное. Но несмотря на преданность, ее вышвырнули на дорогу, как ненужную ветошь! Она найдет способ отплатить лэрду Дугласу, даже если на это уйдут годы!
Маб подняла метлу и вымела остатки неудавшегося ужина: гнилое мясо, черствый хлеб и заплесневелый сыр.
— Сейчас принесу ведро и все соберу, — пообещала она и поспешила из зала на неожиданно окрепших ногах.
— У вас появился союзник, — тихо заметил Йен.
— Она стара, но трудолюбива и преданна. А вот Бетия — дерзкая нахалка! Я рада, что вы отослали ее. От нее и дальше будут одни неприятности. Но давайте поедим, пока суп не остыл.
После ужина лэрд попытался убедить Сисели занять его спальню, пока дымоход в комнате его матери не прочистят, но она наотрез отказалась.
— Расскажите о своей матушке, — попросила она, пытаясь занять его беседой.
— Я совсем ее не помню. Она умерла, когда рожала моего брата Фергуса. Тогда мне едва исполнился год. Она была из Стюартов. Наш отец умер два года спустя. Мне говорили, что он был благородным человеком. В целом родители были хорошими, но ничем не примечательными людьми. Тогда еще были живы наши дед и бабка по отцовской линии. Они и вырастили нас. Меня назвали в честь деда. Он научил нас драться, пить и гоняться за девками. Бабушка учила нас хорошим манерам. Меня прозвали Хитрецом, потому что я человек осторожный и вдумчивый. А деда прозвали Дугласом-распутником. И женщины обожали его за это. Даже бабушка. Ни один мужчина на свете не мог заставить женщину почувствовать себя более прекрасной и желанной, чем дед. Вам наверняка сообщат, что он умер в постели одной из наших деревенских женщин. Он довел ее до полного экстаза, заревел от собственного наслаждения и упал мертвым. Вряд ли он думал о смерти, но такой способ отправиться на тот свет наверняка бы ему понравился.
— Судя по всему, ваш дед был человеком порочным и большим грешником, а вы, очевидно, пошли в него, — процедила багровая от смущения Сисели.
Какой порядочный человек наслаждается соитием? Соитие служит только одной цели — плодиться и размножаться.
— Вы покраснели, — заметил лэрд.
— Ваш рассказ неприличен. Я не какая-то кабацкая девка, которую вы надеетесь обольстить! — чопорно отрезала Сисели.
Приглядевшись к ней, Йен рассмеялся:
— Разве вам никто не говорил, прекрасная леди, что соитие может быть приятным?
Сисели не знала, куда девать глаза. Как он догадался, о чем она думает?
— Милорд, наша Святая Мать Церковь учит нас, что для соития есть только одна причина.
— И кому вы больше поверите, прекрасная леди? Мужчине, который познал многих женщин, или старому высохшему священнику, чей «петушок» нужен лишь для того, чтобы помочиться?
— Вы богохульствуете, милорд!
Сисели отошла от стола и направилась к очагу. Но Йен, молниеносно выбросив вперед руку, поймал девушку.
— В страсти нет богохульства. Ваша подруга королева подтвердит это, если спросите ее.
Йен обнял ее за талию, притянул к себе. Нежно провел костяшками пальцев по мягкой щеке. И моментально утонул в ее зеленовато-голубых глазах.
Матерь Божья!
Сисели остро ощущала, какое жесткое у него тело. И насколько ей хорошо в его объятиях… но как это может быть? Дерзкий лэрд не имеет права обнимать ее.
Сердце Сисели часто билось. Он волнует ее, и невольно хочется знать, как далеко зайдет лэрд. По правде говоря, Эндрю Гордону до него далеко! Но это же дурно! Дурно!
— Немедленно отпустите меня, милорд! — приказала Сисели, как она надеялась, самым строгим тоном.
Йен снял руку с ее талии, но тут же сжал ладонями лицо и стал целовать. Ее мягкие губы хоть и неохотно, но стали отвечать на поцелуй.
49 
