39 
Саладин глухо застонал, проникая в нее, и сам не узнал свой голос. Его удивило чувство безграничной радости, вдруг наполнившее сердце. Он произнес несколько слов на непонятном Ливви языке. Она открыла глаза и вопросительно посмотрела.
– Что ты сказал?
– Ты такая же тугая, как барабаны племени Карсуруум.
Ливви подавила смешок.
– Это, по-твоему… – Она ахнула, когда Саладин глубже вошел в нее. – Ты считаешь это комплиментом?
– Да, – прорычал он. – Не сомневайся.
Саладин продолжал дразнить Ливви, слушая, как она повторяет его имя. Он сдерживался, пока не почувствовал пульсацию нежной плоти, и тогда заглушил поцелуем ее крик. Только после этого Саладин позволил себе мощный оргазм.
Саладин не отпустил Ливви, продолжая удерживать в объятиях. Его ладони сжимали округлые ягодицы, продлевая контакт. Он чувствовал ее теплое дыхание на шее, касание острых сосков и думал, что готов лежать так всю ночь.
Наконец Ливви заговорила.
– Думала, мы не должны делать это.
– Это?
– Заниматься любовью во дворце. Ты сам сказал.
– Разве?
– Не отпирайся.
– С тех пор у меня было время подумать, и я решил, что поступил недальновидно. – Он перебирал пальцами ее локоны. – Мне вдруг пришло в голову, что у меня огромный опыт, а у тебя его практически нет. Пока ты здесь, я готов научить тебя кое-чему. Мы никому не причиним вреда, если не будем афишировать наши уроки, а я, как никто, умею действовать тайно, дорогая.
Ливви подняла голову и очень серьезно посмотрела на него.
– Хочешь сказать, что я твоя ученица?
– В какой-то степени да. Но для меня ты значишь гораздо больше.
– Правда?
– Представь себе. Ты искушение, против которого я бессилен.
Саладин увидел, как надежда погасла в ее глазах. Он взял ее руку и опустил между ног.
– Смотри, Ливви, как ты заводишь меня.
Она посмотрела вниз.
– Ох. – Ее голос дрогнул.
– Вот тебе и «ох». Теперь погладь меня, – велел он. – Проведи кончиками пальцев вверх и вниз по всей длине. Вот так. Да. Только легче. Ох, да-да.
Саладин кончил неожиданно, расплескивая семя по ее ладоням, а потом ласкал ее влажную плоть, пока Ливви не начала ерзать под ним. Он снова поцелуем заглушил стон оргазма.
Только когда ее веки отяжелели, а сонное дыхание стало ровным, Саладин выскользнул из кровати Ливви, оделся и вышел из комнаты.
Глава 12
«Берегись исполнения желаний».
Ливви смотрела в потолок, отсчитывая минуту за минутой. Скоро Саладин поднимется с постели, исчезнет как призрак, словно его и не было здесь. Она уговаривала себя смириться с тем, что имеет: они занимаются любовью из ночи в ночь, и надо наслаждаться сексуальными удовольствиями, пока это возможно.
Однако чего-то недоставало, но Ливви затруднялась, чего именно.
Днем Саладин относился к ней с нейтральным дружелюбием. Они встречались за обеденным столом, беседовали. Когда позволял деловой график, Саладин приходил на конюшню и наблюдал, как она занимается с Барханом. Трудно поверить, что надменный шейх был тем же мужчиной, чье прикосновение в постели пробуждало ее к жизни. Когда волна возбуждения спадала, Ливви замечала его странную отрешенность, как будто что-то терзало его, но он хранил тайну от нее и остального мира.
Неопределенность лишала Ливви покоя, словно какая-то часть Саладина была недоступна ей. Их отношения не имели будущего, но ей не хотелось уехать из Джазратана, не разгадав Саладина. Неужели она просила слишком много?
Почему она вела себя как дрессированный щенок, соглашаясь на все, что он предлагал ей? Разве сексуальные отношения предполагают открытия только эротического характера?
Ливви перекатилась на бок и провела пальцем по угловатой, упрямой челюсти.
– Саладин?
– М-м-м, – отозвался он после паузы.
– Можно спросить кое о чем?
Под скомканной простыней Саладин вытянул ноги, чтобы касаться ее бедра. У нее удивительно нежная мягкая кожа, подумал он, зевая. Как обычно, он пришел к Ливви, когда стемнело, движимый неутолимым сексуальным голодом, который никак не шел на убыль. Саладин знал, что, навещая Ливви по ночам, подвергает риску свою и ее репутацию, но ничего не мог с собой поделать. До него начало доходить, что те же свойства характера, позволявшие ей магически исцелять лошадей, делали ее восхитительной любовницей. Ливви отличалась удивительной интуицией и любознательностью. Она была одновременно нежной и сильной. Затянувшаяся девственность не сделала Ливви осторожной и недоверчивой. Оливия Миллер не уступала ему в энтузиазме, осваивая все способы чувственного секса.
39 
