Особенно,... 
43 
Его голос прозвучал как удар в спину. Она повернулась и проговорила, едва сдерживая слезы:
— Я ухожу. Что же еще мне делать?
Он что-то сказал. Она не разобрала начало фразы, потому что смотрела на его лицо. Смотрела в последний раз.
— Так, значит, Тимон был прав, прав во всем, когда говорил, что тебе нужны только деньги! Я не верил ему. Я сказал, что ты их не взяла, когда я предлагал. Но в итоге он все же оказался прав! — Тон его голоса был обжигающе ледяным. — Не зря он нанял детективов, чтобы узнать о твоем прошлом. Ведь ты все-таки взяла его чек!
Она ничего не сказала. Только взяла со стола паспорт Джорджи и протянула ему.
Она смотрела, как он открыл паспорт. Выражение его лица изменилось, когда он увидел разорванный пополам чек Тимона.
— Я взяла его только затем, чтобы выиграть время и уехать. Ничего другого я не смогла тогда придумать. — Она вздохнула. — Я никогда не хотела денег, Анатоль. Я никогда не хотела ничего, кроме того, что было самым дорогим для меня.
Она посмотрела на Джорджи, который сидел на ковре и с интересом смотрел на них.
Ей хотелось сказать совсем другое, но сейчас в этом уже не было никакого смысла.
«Тебя, Анатоль, я хотела тебя! И семью, в которой был бы счастлив Джорджи!»
Она снова посмотрела на Анатоля. На его холодное, застывшее словно маска лицо.
— Я лгала тебе, когда сказала, что Джорджи мой. Но это не так, ни капли моей крови не течет в его венах.
Глава 12
Ничто не дрогнуло в его лице.
— Я знаю, что Линди не родная сестра тебе. Она была твоей сводной сестрой — Тимон показал мне отчет детективов о том, что она была дочерью второго мужа твоей матери, который оставил ее с вами, когда ушел. Это объясняет то, что Джорджи совсем не похож на тебя, и то, почему ваши с Линди имена так похожи. И теперь я понимаю, почему я так часто замечал у тебя в глазах страх. — Он сделал паузу, а затем продолжил: — Почему ты не сказала мне, Лин? Я бы все равно когда-нибудь обо всем узнал.
Внезапно она рассмеялась:
— Потому что я хотела сначала выйти за тебя замуж! Так что хорошо, что Тимон мне все рассказал! Он объяснил, что это был просто тактический ход! Все эти разговоры, что брак решит проблему с усыновлением, — сказки! Ты никогда и не думал о браке!
— Лин! — Анатоль пытался ей что-то возразить, но она закрыла уши руками.
— Анатоль, хватит! Пожалуйста, хватит! Не надо больше никакой лжи! С ложью мы закончили! Мы со всем закончили! — Она снова горько рассмеялась. Но ничего веселого не было в этом смехе. Только океан боли. — Тимон сказал, что я получила по заслугам, потому что не призналась, что Линди была только моей сводной сестрой. Я прекрасно понимала, что мои шансы на усыновление с твоими просто не сравнимы! Потому что ты был кровным родственником, а я нет. Этот брак был нужен только мне. Но когда Тимон сказал, что я хотела выйти за тебя замуж потому, что ты богат, я разозлилась! Я никогда не хотела твоих денег, я только хотела быть вместе с Джорджи! Но теперь это ничего не значит. Все кончено. Я это приняла наконец.
Она смотрела на Джорджи, беззаботно играющего с плюшевым мишкой на полу.
— Я называла его своим, — прошептала она. — Но он никогда моим не был. Вот почему я оставляю его. Он не кость, за которую нужно драться, не приз или богатое наследство. Ему нужен дом и семья. Ты позаботишься о нем, знаю. И ты его действительно любишь, — она говорила с трудом, превозмогая боль. — Я должна была понять с самого начала, с того самого дня, когда ты появился в нашей жизни, что у меня нет шансов остаться с ним. Только сейчас я смогла принять это.
Она повернулась и направилась к двери.
Но крепкие пальцы схватили ее за локоть, потянули назад. Дверь захлопнулась.
— Ты сошла с ума? Ты думаешь, что можно вот так просто взять и уйти?
Она хотела отстраниться от него, но это было все равно что пытаться разорвать железные путы. Он был так близко к ней. Она снова смотрела на его сильную грудь и широкие плечи, четкую линию скул и чувственные губы, которые еще так недавно скользили по ее телу и заглушали поцелуями рвущиеся крики страсти. Она видела его глаза, горевшие темным золотистым огнем, чувствовала аромат его одеколона. У нее закружилась голова.
Она закрыла глаза, чтобы не смотреть на него, чтобы остановить поток воспоминаний.
— А что мне еще здесь делать? — спросила она еле слышно. — Ведь теперь у меня нет никаких прав на Джорджи, в отличие от тебя.
43 
