Особенно,... 
91 
– Да, – кивнул я и стиснул зубы, готовясь услышать нечто крайне неприятное.
– Рано или поздно вы бы забыли о ней, – начал излагать ас-тарх. – Это далось бы вам легко, учитывая обстоятельства вашего разрыва и то, как подло обошлась с вами княжна. Все вернулось бы на круги своя. Вы спокойно дослужили бы остаток срока и вернулись к леди Кейтлин. А там и свадьба не за горами. И беременность вашей супруги… Вот тогда бы и грянул гром среди ясного неба! Когда, подгадав момент, Мягкенбок подала бы в суд! Требуя либо признать недействительным ваш брак с леди Кейтлин, а ваших совместных детей соответственно незаконнорожденными, либо казнить вас! – На мгновение замолчав, давая мне осознать сказанное им, Кован вкрадчиво продолжил: – Как думаете, тьер Стайни, как восприняла бы такие известия ваша супруга?
– За что же они ее так ненавидят-то, аквитанцы эти?! – вырвалось у меня.
– Ненавидят – это, наверное, слишком громко сказано, – задумчиво постукивая пальцами по столешнице, заметил Кован. – Просто хотят любым способом уничтожить. Или хотя бы нейтрализовать.
– Но за что? – повторил я. И вспомнил подходящий повод: – За посла этого ихнего сожженного?
– Формально – да, именно за это аквитанский король внес леди Кейтлин в список врагов государства, – ответил Кован. – А по сути… Все дело в желании Аквитании отхватить кусочек от Империи. И потому они стараются любыми путями уменьшить нашу боевую мощь, которая, как и их, опирается в первую очередь на Одаренных. А леди Кейтлин уже сейчас одна из сильнейших магесс не только нашего государства, но и всего освоенного мира.
– Политика, – горько скривился я.
– Именно, – подтвердил ас-тарх.
– И все же они ошиблись, – криво ухмыльнулся я, немного помолчав и поразмыслив. – Ничего бы у них не выгорело. Я бы не успокоился и стал искать Элис. И рано или поздно нашел бы ее. Или Энжель…
– Все может быть, – дипломатично уклонился ас-тарх от обсуждения того, что случилось бы, и похлопал по папке: – Но сейчас перед нами другая проблема… Как ни крути, а дел вы наворотили столько… Даже и не знаю, стоит вам надеяться на помилование или нет.
– А что на него надеяться? – помрачнел я. – Пожизненная каторга немногим слаще.
– Это да, – глубокомысленно покивал Кован и вдруг махнул рукой: – Ладно, чего уж тут! – Он достал из ящика стола чистый лист бумаги, чернильницу с пером, придвинул ко мне и велел: – Пишите, тьер Стайни!
– Что писать? – недоуменно посмотрел я на него.
– Прошение на имя главы управы о переводе в подразделение «Магнус».
– Что это за подразделение такое? – осведомился я, придвигая к себе писчие принадлежности. – Никогда не слышал.
– Наш аналог армейских «Алых вымпелов», – лаконично пояснил Кован. – С той лишь разницей, что былые прегрешения в этом подразделении смываются не кровью, а беспримерной храбростью.
– Понятно, – выдавил я кривую усмешку. И больше ничего не сказал, принявшись за писанину. Глупо не понять, на что намекает Кован. Беспримерных храбрецов обычно посмертно восхваляют… Но уж лучше так, чем с позором окончить свои дни на плахе или загнуться на каторге…
Часть третья
– Вот мы и на месте, – издал удовлетворенный возглас Герберт Дельдаго, едва мы миновали каменную арку городских ворот.
Я посмотрел вперед и недоуменно нахмурился. На первый взгляд обычное для этих краев строение. Первый этаж сложен из крупных камней, скрепленных известковым раствором, второй – из толстенных бревен, а крыша крыта глиняной черепицей. В общем, ничем не примечательное, уже довольно старое, хотя и еще крепкое на вид здание. Вот только покачивающаяся на ветру бронзовая вывеска меня смущает… Ведь на ней выгравирован поросенок на вертеле над огнем, с двумя кружками пенного пива по бокам.
– Таверна? – озадаченно хмыкнул я и задумчиво протянул, покосившись на своего спутника: – Странный выбор места дислокации боевого подразделения…
– Может, и странный, но руководству видней, – ответил Герберт, дипломатично уклонившись от обсуждения здравости рассудка высокого начальства, решившего разместить штрафной отряд в таверне.
Похоже, мы и впрямь добрались, раз уж мой спутник соизволил обронить пару лишних слов. До сих пор он игнорировал любые попытки завязать с ним разговор. Не положено ведь с конвоируемыми лясы точить.
Впрочем, учитывая, что творилось у меня на душе первые дни с момента отъезда из Остмора, это хорошо, что мне столь немногословный спутник достался. Не до досужей болтовни, когда кошки на душе скребут… Жаль, от поганой нечисти никакого понимания не дождешься – ни на миг в покое не оставит, все ноет и ноет. Обидно ему, видите ли, что таможню мы так и не спалили и паром не потопили.
91 
