Особенно,... 
29 
Возможно, она поторопилась со звонком. Возможно, следовало отложить это еще на день, чтобы успокоиться... или превратиться в законченную идиотку.
— Мисс Харрис?
Когда после долгой музыки наконец раздался нормальный человеческий голос, Дебби понадобилось несколько мгновений, чтобы собраться и ответить:
— Да.
— Чем я могу вам помочь?
Нахмурившись, Дебби заглушила свое нетерпение. Мисс Бейкер отлично знала, зачем она звонит.
Но, по всей видимости, они решили поиграть со мной.
— Я говорила вчера со своей помощницей, она передала мне, что возникли какие-то проблемы с возобновлением контракта с вашей компанией.
— Никаких проблем, — ответ был выдержан в лишенном выражения строго деловом тоне, — просто мы решили поработать с кем-нибудь еще.
— Мисс Бейкер, — быстро сказала Дебби, — мы прекрасно сотрудничали на протяжении двух лет, и...
— Да, но времена меняются, мисс Харрис, — прервали ее тоном еще более сухим. — Мы в «Калп и Бергман» решили — для того, чтобы все наши пожелания относительно путешествий полностью удовлетворялись, уместно обратиться в более крупную компанию.
— Более крупную? — У Дебби было небольшое агентство, именно это было ее «фишкой», когда два года назад она заключала контракт с «К и Б». Такое агентство могло уделять каждому клиенту больше персонального внимания. — Более крупное не всегда значит более подходящее, мисс Бейкер. И думаю, вы должны признать — мы всегда выполняли свою работу в срок и с максимальной эффективностью...
— Да, разумеется.
Профессиональная вежливость женщины заставила Дебби сжать зубы.
— Я должна вернуться в Лонг-Бич в течение ближайшей недели... — Господи, прошу тебя... — и если бы вы согласились рассмотреть обновленный вариант контракта, я уверена, мы могли бы договориться об условиях, выгодных для нас обоих.
— Мне очень жаль, но мы уже подписали контракт с «Дрифтерс». Тут не о чем больше говорить, мисс Харрис. А теперь... боюсь, я очень занята, благодарю вас за звонок.
Короткие гудки пронизали Дебби до самых пяток. «Дрифтерс». Одно из крупнейших агентств штата, оно могло предложить «К и Б» все виды скидок и любые пакеты услуг и бог знает какие еще выгоды. Дебби просто не могла тягаться с компанией вроде этой.
Ее утопили. Практически буквально. Она почти слышала, как захлебывается и пускает пузыри ее бизнес. Дебби медленно закрыла телефон и зажала его в кулаке. Она чувствовала себя так, словно получила удар под дых. Голова вдруг стала необыкновенно легкой, а мир вокруг — зыбким и неустойчивым.
Она огляделась, словно не вполне понимая, где находится. Солнечные лучи рассекали паркет на сияющие полосы. Шторы колыхал океанский бриз, в комнате пахло водорослями.
Но она едва ли это замечала. Все ее внимание сосредоточилось на дыхании. На том, чтобы выталкивать воздух из легких. В желудке словно лежал крепкий колючий снежок, и не думавший таять, и Дебби боялась, что он так и останется там навсегда.
Без «Калп и Бергман» она не сможет удержать свою компанию на плаву. Если только она не найдет другого корпоративного клиента, она потеряет все.
— Возможно, Гейбу это понравится, — пробормотала Дебби.
— Кстати, о Гейбе, — произнес женский голос у нее за спиной. — Где он?
Дебби обернулась так быстро, что зацепилась за кресло и чуть на упала, но все-таки чудом восстановила равновесие. И уставилась на роскошную брюнетку, изучающую ее с большим любопытством. Дебби дала бы ей лет тридцать. Очень белая матовая кожа, темные карие глаза и шелковое платье убийственно-лимонного цвета. Незнакомка выглядела так, словно только что сошла с модной картинки.
— Кто вы? — наконец спросила Дебби. Женщина положила сумочку в кресло.
— Я Грейс Мэдисон, и теперь, когда вы знаете мое имя, может, скажете, кто вы и что делаете в апартаментах моего жениха?
Гейб с удивлением оторвался от бумаг, когда белокурое торнадо ворвалось в его кабинет. Длинные волосы развевались, голубой топик слегка задрался, приоткрыв полоску загорелого живота над поясом белых шорт. Он испытал мгновенный прилив желания.
Голубые глаза Дебби метали яростные молнии, и если бы взгляды могли убивать, Гейб уже бы покоился в глубокой могиле.
Он был умным мужчиной, и инстинкт подсказывал ему — когда женщина в бешенстве, лучше отступить. Однако вместо этого он закинул ногу на ногу и, сцепив руки на затылке, произнес:
29 
