206 
— Вы должны выгнать ее. Нас от нее тошнит.
Карен вздрогнула. С чего это их затошнило? Неужто ее горе так подействовало на Жанет и других сотрудников? Они же ничего не знают. А может быть, знают? О Боже, она об этом не подумала. Лицо Карен пылало от унижения. И все же она не хотела видеть Лизу ни сейчас, ни когда-либо в будущем.
В этот момент дверь за спиной Жанет распахнулась настежь, и секретарша отшатнулась, как от удара. Лиза ворвалась в комнату, оттолкнув Жанет. С минуту Карен ничего не понимала: может быть, Лиза действительно ударила девушку? Но тут она почувствовала, как ее саму будто ударил страшный запах.
Запах — это слабо сказано. Вонь заполнила всю комнату, и Карен казалось, что на нее надвигается стена чудовищного зловония. У нее прервалось дыхание. Неужели этот запах исходил от Лизы? Карен бросилась к окну и распахнула его настежь. Тут уж не до вежливости. Лишь бы выжить.
— Что за черт? — спросила Лиза.
У нее был дикий вид: нечесаные волосы были растрепаны, на ней была надета мужская рубашка, возможно, Леонарда, а на ногах — красные туфли на высоком каблуке. Карен никогда не видела сестру в таком ужасном состоянии. Но ее вид был ничто по сравнению с запахом.
— Какого черта? — повторила Лиза. — Что вы со мной сделали?
— О чем ты говоришь?
— О чем я говорю? Она еще спрашивает, о чем я говорю? Будто ты не чувствуешь запаха? Весь Нью-Йорк чувствует зловоние. Я знаю, что ты и твоя черная ведьма околдовали меня. Она меня всегда ненавидела. Доктор Шнейдер не может понять, в чем дело. Он чуть не задохнулся, когда я села в кресло у него в кабинете. Как вам это удалось?
— Лиза, я ничего не делала.
— Конечно, не делала! Но тогда почему из моего влагалища разит как от падали, как будто у меня внутри все сгнило? А вы вроде бы ничего и не сделали? Я знаю — это Дефина.
— Может быть, ты заразилась от Джефри? — предположила Карен. — Какая-нибудь инфекция.
— Инфекция!? — взвизгнула Лиза. — Тут нужно целое море инфекций. Если бы это было от Джефри, то его инструмент давно бы отсох.
Лиза, громко рыдая, забегала по комнате. Карен продолжала стоять у окна и дышать ртом, чтобы не задохнуться от невыносимой вони.
— Я ехала поездом, — ревела Лиза, — вошла в вагон и еще не доехав до первой остановки, осталась в нем одна. Это в час пик. А когда приехала на станцию, то пошла по подземному переходу, где живет всякий сброд. Знаешь, какой от них идет запах? Так вот даже они отворачивались от меня. Весь мой дом провонял. Пропали все мои наряды. Мимо моего мерседеса нельзя пройти, не боясь задохнуться. Боже мой, Карен, останови это. Мне не нужен твой Джефри. Я спала с ним, потому что мне нравилось его внимание, и только. Я просто хотела, чтобы у меня было то же, что у тебя. Можешь забрать его обратно, но только избавь меня от этой вони.
На минуту Карен задумалась. Затем подошла к интеркому и позвонила Жанет.
— Дефина пришла? — спросила она.
Было без двадцати десять. Дефина редко появлялась до половины одиннадцатого. Но прежде чем Жанет успела ответить, Дефина вошла в комнату.
— Ой-ой-ой! Пахнет крысой, что-то тут не так. — Дефина взглянула на Лизу. — Девочка, это не от тебя ли разит?
Лиза вытерла глаза и уставилась на Дефину.
— Не вижу ничего смешного.
Дефина взглянула на Карен.
— Начальник, а тебе бы следовало поговорить с сестрой о правилах личной гигиены.
— Прекрати это! — заорала Лиза. — Я знаю, это ты сделала! Я уже сказала Карен, что сделаю все, что хотите, только бы пропала вонь.
Дефина вздернула брови, откинула голову и посмотрела на Лизу.
— Если ты кладешь дерьмо себе в сумку, то не удивляйся, что оно воняет, — сказала она. — Нечего винить меня в этом.
Карен взглянула на подругу.
— Ди, это твоих рук дело?
Дефина вытаращила глаза.
— Подружка, это не в моей власти. Люди сами должны отвечать за то, что натворили. Я ничего ей не делала.
Лиза подняла вой. Она упала на ковер и закрыла лицо руками.
— Помогите мне! — вопила она. — Это нечестно. Вы должны мне помочь!
Дефина набросилась на Лизу, как разъяренная кошка, защищающая своих котят.
— Честно? — спросила она. — Какое ты имеешь право говорить о честности? У тебя есть старшая сестра, которая к тебе так хорошо относится, заботливый муж и двое здоровых детей. Это больше, чем имеют многие, чего тебе еще недостает? А ты забрасываешь детей, обманываешь мужа, пакостишь сестре — и смеешь говорить о честности! Ох, тебе бы помолчать! Ты не видела от Карен ничего, кроме добра. Но тебе всего было мало: мало тебе было ее дружбы, подарков, мало денег. Ты все завидовала и злилась. Вот почему ты и провоняла.
206 
