Последние отзывы

  26  

— Это микровибрация, она едва различима, — отчаянно вру я. — Э-э, привет, Матт. Да, я могу говорить.

Я беспомощно развожу руками, и она неохотно возвращается к своей еде. Ее знакомые поглядывают в мою сторону.

— Что ты несешь? — Сэди кидает на меня презрительные взгляды. — Как сережка может быть телефоном?

— Тебе какая разница? Хоть ты не задавай мне идиотских вопросов. — Я осторожно тыкаю устрицу.

— Ты правда не знаешь, как есть устриц?

— Никогда в жизни с ними не сталкивалась.

Сэди неодобрительно качает головой:

— Возьми вилку. Вилку для моллюсков. Давай!

Я смотрю на нее с подозрением, но нехотя подчиняюсь.

— Раскрой ее, убедись, что она отделена от раковины… Теперь прысни лимоном и ешь. Вот так… — Она показывает, а я копирую ее движения. — Приподними голову и глотай. Пей до дна!

Попробуйте проглотить кусок скользкого соленого желе. С трудом запихиваю его в себя и хватаю бокал шампанского.

— Вот видишь. — Сэди жадно смотрит на меня. — Разве это не изыск?

— Вполне съедобно, — мямлю я.

Пото: м ставлю бокал и пристально смотрю на нее. Она развалилась на стуле в непринужденной позе, одна рука опущена вниз, сумочка болтается на цепочке.

Она плод моего воображения, продолжаю я убеждать себя. Ее породило мое подсознание.

Только… ведь мое подсознание не знает, как есть устриц.

— В чем дело? — Она вскидывает подбородок. — Почему ты на меня так смотришь?

Вывод возможен только один.

— Ты привидение, да? — наконец говорю я. — Ты не галлюцинация. Ты самое настоящее привидение.

Сэди небрежно пожимает плечами, словно разговор ее вовсе не занимает.

— Так ты привидение или нет?

Сэди хранит молчание. Склонив голову, она изучает свои ногти. Наверное, ей не нравится быть привидением. Но что же делать. Таз она им является.

— Ты привидение. Я точно знаю. А я кто тогда, медиум?

В голове звенит от этой мысли. Надо же, я могу говорить с мертвыми. Я, Лapa Лингтон. Всегда подозревала, что я не такая, как все.

Но каковы последствия? Что ждет меня дальше? А если со мной захотят поговорить и другие привидения? Много-много привидений. Господи, тогда у меня будет собственное телевизионное шоу. Я объезжу весь мир. Стану известной! Я представляю себя беседующей с духами на глазах у жадно ловящей наши слова публики. Вдохновленная перспективой, я перегибаюсь через стол:

— Познакомишь меня с другими призраками?

— Нет. — Сэди обиженно складывает руки на груди. — Я их не знаю.

— Неужели ты не встречала Мэрилин Монро? Или Элвиса? Хотя бы… принцессу Диану? Кстати, как она? А Моцарт? — Я пьянею от открывшихся возможностей. — Просто голова идет кругом. Ты должна все мне рассказать. Подробно описать, как оно… там.

— Где? — непроницаемо интересуется Сэди.

— Там. Сама знаешь где.

— Я нигде не была. И никого не встречала. Просто проснулась как в тумане. Или в очень плохом сне. Все, что я хочу, — вернуть ожерелье, но единственный человек, который может мне помочь, отказывается это сделать!

Ее обвинения вызывают у меня приступ раздражения.

— Если бы ты не появилась в самый неподходящий момент и все не испортила, возможно, этот человек захотел бы тебе помочь. Об этом ты не подумала?

— Ничего я не портила.

— Я лучше знаю!

— Разве я не научила тебя есть устриц?

— Да на что мне сдались эти чертовы устрицы! Мне надо было договориться с деловым партнером!

Сэди сначала теряется, но потом снова гордо вскидывает голову:

— Я не знала, что это деловой партнер. Я думала, это твой любовник.

— Так вот, мой бизнес теперь на грани развала. И вся эта дурацкая еда мне не по карману. Все летит в тартарары исключительно из-за тебя.

Я мрачно тычу вилкой в очередную устрицу. Потом смотрю на Сэди. Похоже, оптимизм покинул ее, и сейчас она напоминает поникший цветок.

— Прости, — едва уловимо шепчет она. — Прости, что от меня столько неприятностей. Я бы оставила тебя в покое, если бы могла общаться с кем-то другим.

Ну вот, теперь я же еще и виновата.

— Послушай, не то чтобы я не хотела тебе помочь…

Сэди поднимает на меня глубокие темные глаза, уголки рта печально опущены вниз.

— Это мое единственное желание. Мне ничего больше не надо, я ни о чем тебя не попрошу. Только мое ожерелье. Я не могу без него обрести покой… — Она останавливается от переполняющих ее чувств или просто потому, что не хочет договаривать.

  26