101 
Повинуясь порыву, Вили вскочила на ноги и поцеловала меня в щеку. Подобное проявление симпатии столь ошарашило меня, что я весьма невежливо даже не попыталась ответить на ее дружеский жест. Вместо этого я присела на подлокотник кресла и спросила:
— Так что, твой кузен молод?
Вили рассмеялась.
— Молод и красив!
Конечно же я могла и сама понять это! Вили не стала бы так волноваться ради незавидного и небогатого родственника.
— Жаль, что у меня нет фотографии, чтобы показать его тебе, — продолжила она. — Ты бы увидела, какими красавцами бывают мои соотечественники. Когда-нибудь, быть может, я привезу его сюда, но не сразу, а только после того, как он обновит данные мне обещания.
— Вы были помолвлены?
— Мы были обручены давным-давно, — произнесла Вили с легким пренебрежением. — Мой кузен — весьма значительный человек. Здесь его, может, и не сочтут богатым, но в нашей стране он считался человеком небедным и занимал очень важное положение.
— A теперь вы, должно быть, поженитесь, — сказала я. — Но я не стала бы волноваться из-за денег, Вили, главное, что он жив и вы можете быть вместе.
— И я тоже так считаю, — искренне ответила Вили.
— A ты любишь его?
Присев на корточки перед открытым чемоданом, Вили всплеснула руками.
— Еще как!
Любопытство подвигло меня выйти за рамки приличий.
— Тогда почему же… — начала было я и умолкла, не подобрав нужных слов.
— Тогда почему же я кокетничала с Питэйром? — сказала она, смеясь.
— Да, мне хотелось бы понять это.
Вили на мгновение примолкла, а потом улыбнулась мне в той кокетливо-вызывающей манере, которую мужчины находят неотразимой.
— Следует всегда быть готовой к любому повороту событий, — проговорила она.
Я улыбнулась. Невозможно было не отдать должное откровенности Вили и ее признанию в том, что она сама считает свое поведение плохим. Ее непосредственность, граничащая с самоуверенностью, обезоруживала.
— Я помогу тебе собраться.
Так что скоро и я на коленях складывала платья, убирала туфли в забавные клетчатые сумочки, перекладывала содержимое выдвижных ящиков комода в коробки. За короткое время пребывания в Англии Вили сумела накупить уйму всяких вещей. Закончив сборы, мы обе облегченно вздохнули.
— Спасибо тебе, Мела, — проговорила Вили, а потом добавила: — А теперь можешь порадоваться моему отъезду.
Я не стала переубеждать ее и лишь улыбнулась.
— О, я нисколько на тебя не обижаюсь, — проговорила она. — Я действительно и сама вела себя очень скверно по отношению к тебе, но ты даже представить себе не можешь, насколько досадным было для меня твое появление в этом доме. Вообрази, хорошенькая девица приезжает как раз тогда, когда Питэйр начинал проявлять признаки внимания ко мне.
— Что ж, прости, что помешала тебе, — извинилась я с долей иронии.
— O, теперь это ничего не значит, — совершенно серьезным тоном ответила Вили, — но в то время я посчитала твой приезд весьма неуместным. Конечно, я хотела отбить у тебя Питэйра, но, дорогая моя, откровенно говоря, у меня не было ни единого шанса. Он просто сходит с ума по тебе.
— Думаю, что ты ошибаешься.
— Я никогда не ошибаюсь в отношении мужчин. Питэйр любит тебя, любит настолько, что готов отправиться на восток и погибнуть там, потому что ему кажется, что ты не любишь его.
— Не сомневаюсь в том, что он не сделает подобной глупости, — сказала я холодно. Я не могла говорить о Питере с Вили даже теперь, когда она перестала быть моим врагом, подрывным элементом в моей жизни.
— Какая ты гордячка! — воскликнула Вили. — Но нисколько не сомневаюсь в том, что ты добьешься своего счастья, Мела. Однако скажу тебе: ты выбираешь тернистый путь.
Я попыталась понять, что именно имела в виду Вили, поскольку слова эти были произнесены непривычно серьезным для нее тоном. Но настроение ее изменилось, прежде чем я успела что-то сообразить. Она весело трещала, спрашивала моего совета относительно своей внешности и наконец примерно через четверть часа оставила дом обворожительно прекрасной и настолько лучащейся радостью, что я нимало не сомневалась в том, что кузен снова влюбится в нее с первого взгляда.
Когда Вили уехала, Бейтс сообщил мне, что Сибил отправилась за город и вернется домой поздно.
В опустевшем доме воцарилась тишина. Я уже начала представлять себе, как счастливо заживу здесь с Питером, когда никто, кроме нас, не будет маячить в доме. Вероятно, жить здесь с Питером будет чудесно, но, если он останется со мной таким, каким был в последнее время, жизнь в этом доме превратится в ад. Время тянулось неспешно, и вот наконец я услышала, что Питер вернулся — он вошел в дом и сразу направился в свой кабинет.
101 
