43 
Юэн, как она заметила, ждал его с нетерпением. Утром он почти не притронулся к завтраку — верный признак, что он взволнован предстоящей вечеринкой.
Мойра почувствовала себя гораздо свободнее, и теперь переживала только из-за недостатка подходящих нарядов. Однако, поскольку охота на женихов для нее закончилась, надеть абрикосовое шифоновое платье больше не казалось проблемой.
* * *
День прошел быстро.
Мойра провела большую часть времени с леди Каннингем, помогая той в приготовлениях к Рождеству. До праздника оставалось меньше недели, и Юэна с сестрой пригласили остаться, если они того пожелают.
От матери пришло еще одно письмо, но в нем не было новостей: только то, что здоровье отца остается без изменений, и то, что, учитывая обстоятельства, они справляются с хозяйством неплохо.
Мойре хотелось вернуться домой, даже если бы это означало оставить Юэна в Лондоне ухаживать за Эмили. Она не думала, что будет скучать по Мэйфэру, а вот мать наверняка будет рада ее видеть.
— Тебе хочется идти на этот прием? — спросила леди Каннингем, прервав ход ее мыслей.
— Да, а почему вы спрашиваете? Думаю, да, — ответила Мойра, вспомнив, как Юэн говорил, что вечеринки лорда Кинросса всегда отличались приятной неформальной обстановкой.
— Быть может, сегодня тебе улыбнется удача.
— Думаю, этого вечера ждет прежде всего Юэн.
— Ах, Эмили Теннант? Очень надеюсь, что этим вечером все пройдет хорошо. Не представляю, чтобы она не увлеклась таким красивым молодым человеком. Но, если он сделает свой окончательный выбор, останется много разочарованных барышень.
Мойра улыбнулась: Юэн действительно завоевал немало сердец за время их короткого пребывания, но, похоже, находился в счастливом неведении на этот счет.
— Я не буду больше тебя задерживать, дорогая, уже начало шестого. Советую тебе пойти наверх и приготовиться к вечеринке.
Мойра поспешила к себе в комнату, где горничная уже разложила на кровати пресловутое абрикосовое платье, предварительно вытерев его губкой. Благодаря заботам служанки наряд выглядел почти как новый. Достав со шкафа сумочку, Мойра посмотрела на бледно-голубую коробку с бриллиантами матери.
«Последние драгоценности из чудеснейшей коллекции. Если план Юэна сработает, мама сможет заменить кое-что из украшений, которые ей пришлось продать. Дай-то Бог!»
* * *
Экипаж, в котором они отправились в резиденцию лорда Кинросса, доставил их на место ровно в семь. Юэн предупредил Мойру, что его друг живет не в очень фешенебельном районе под названием Челси.
— Там много простых людей, художников, скульпторов и певцов, — принялся объяснять он, когда экипаж отъехал от крыльца. — Этот район не такой модный, как Мэйфэр, но готов ручаться, что у Джорджа весьма интересные соседи. Да, он всегда любил общество колоритных людей.
— Я слышала, что твой приятель — завсегдатай театров. Возможно, нас почтит своим присутствием кто-то вроде Сары Бернар или специалиста по сельской чечетке Дэна Лено.
— Мойра! Он не ходит по ночным заведениям или тавернам Ист-Энда. Джордж слишком хорошо воспитан для этого. У тебя чересчур яркое воображение.
Мойре показалось, что лорд Кинросс любит заводить друзей среди тех, кого Сара назвала бы «богемными людьми», однако девушка старалась как можно меньше ограничивать себя предрассудками.
Ночь выдалась холодной, и к тому времени как экипаж остановился у дома лорда Кинросса, над Темзой начал подниматься туман.
Мойру удивило, что снаружи здание вовсе не выглядело роскошным, и этот факт, как ни странно, ослабил ее тревогу.
«Сегодня никто не станет бросать осуждающих взглядов на мое платье», — подумала девушка.
Когда они шли по дорожке к распахнутой парадной двери, Юэн шепнул на ухе сестре:
— Ты, конечно же, знаешь, что у Джорджа есть любовница — натурщица, которая живет неподалеку. Надеюсь, он не пригласил одновременно и ее, и невесту — иначе нас ожидает скандал.
Мойра была поражена. Как мог лорд Кинросс даже подумать о таком? Это не укладывается ни в какие рамки. А как же приличия?
Бывая в Эдинбурге, она слышала о женатых мужчинах, которые «содержат женщин», но по наивности считала это досужими сплетнями.
Переступив порог дома на Чейни-Уок, Мойра сразу поняла, что люди, порхавшие внутри, словно экзотические бабочки, были так же далеки от чванливых зануд, которых она навидалась за последние несколько недель, как небо от земли.
43 
