105 
Глядя на Вачиви поверх головы сына, Тристан улыбнулся и поблагодарил за уроки, которые она дала мальчику.
— Мне эти уроки доставляют больше удовольствия, чем ему, — ответила Вачиви. В самом деле, теперь она проводила в конюшнях почти все время и часто, закончив заниматься с детьми, в одиночку ездила к холмам. Ни одна из местных дам не отважилась бы на подобное нарушение этикета, Вачиви же, напротив, чувствовала себя во время этих прогулок особенно свободно и раскованно. Никакая опасность ей не угрожала — в Бретани не было ни враждебных индейских племен, ни даже разбойников, а если бы и были, она сумела бы от них ускакать.
— Как дела в Париже? — вежливо спросила Тристана Вачиви.
— Все то же самое: суета, толчея, интриги. Лично меня пребывание при дворе всегда утомляет, но бывать там хотя бы изредка — моя обязанность. Кроме того, на человека, который избегает появляться при дворе, рано или поздно начинают коситься, а это может отрицательно сказаться на карьере… — Он усмехнулся каким-то своим мыслям.
— У вас, по крайней мере, есть в Париже дом, где вы можете отдохнуть, — заметила Вачиви. Маркиз кивнул.
— Есть, но с тех пор, как умерла моя жена, я бываю там нечасто. Бедняжка Агнесса любила появляться при дворе гораздо больше, чем я, поэтому мы часто бывали в Париже и оставались там подолгу, но теперь… Теперь мне там нечего делать, к тому же парижский особняк навевает на меня печальные воспоминания.
Оставив лошадь на попечение конюха, Тристан и Вачиви не спеша пошли к замку. Матье бежал впереди, то и дело оглядываясь на отца и свою учительницу. Ему нравились занятия с Вачиви, которая никогда на него не кричала и объясняла все очень понятно, а главное — лошади слушались ее так, словно она знала лошадиный язык! Как-то во время одного из первых занятий, когда он впервые сел на коня без седла и очень боялся упасть, Вачиви что-то пошептала буланому Рыжику на ухо, и Матье сразу стало меньше трясти и подбрасывать.
— Ваш дом находится в самом городе? — спросила Вачиви.
— Да, он недалеко от Лувра, хотя в последнее время король с королевой живут в Версальском дворце, который находится за городом. Возможно, когда-нибудь вы тоже там побываете… — добавил он задумчиво. Тристан рассказал о Вачиви одному из своих друзей, и тот сказал, что ему стоит когда-нибудь взять ее с собой ко двору. Маркиз, однако, по-прежнему не представлял, как сделать это, не нарушая приличий. Вачиви была невестой его покойного брата, то есть женщиной совершенно ему посторонней, и как бы Тристан ей ни сочувствовал, само ее присутствие у него в доме оставалось фактом в высшей степени предосудительным.
Но и выгнать Вачиви у него тоже не поднялась бы рука. Она сразу сумела поладить с его детьми — играла с ними, занималась верховой ездой, и маркиз был ей за это благодарен. В отличие от их гувернантки, она была человеком отзывчивым и добрым, и дети успели к ней привязаться, в особенности Агата, не знавшая материнской ласки. В лице Вачиви и сын, и дочь маркиза обрели разом и учителя, и друга, и Тристан не знал, как ему теперь поступить. К счастью, в провинции — а Бретань была глухой провинцией — общественное мнение не имело такой силы, как в Париже.
Дни шли за днями. Уроки верховой езды продолжались, и очень скоро Тристан заметил, что Матье держится в седле гораздо уверенней, чем раньше, к тому же Вачиви, конечно, не утерпела и научила мальчика нескольким «штучкам», как он их называл. Особенно его воображение поразил трюк, когда Вачиви на полном скаку спряталась за корпусом коня — это нужно, чтобы укрываться от вражеских стрел, объяснила она ему. Правда, мальчик пока не собирался этому учиться, и все же он никак не мог забыть, как Вачиви, держась за гриву коня, буквально висела в воздухе в нескольких вершках от каменистой земли. Казалось, она вообще ничего не боится. Вачиви умела скакать на коне стоя, запрыгивала и спрыгивала с него на полном скаку, а один раз — тоже на ходу — даже пролезла между его передними ногами (правда, для этого ей понадобилась особая сбруя). Кроме того, кони как будто понимали, чего она от них хочет; во всяком случае, слушались они ее беспрекословно и делали для нее то, чего не сделали бы ни для кого другого.
Неудивительно, что дети обожали Вачиви. Благодаря ей даже Агата полюбила верховую езду, и хотя было видно, что из нее вряд ли когда-нибудь вырастет настоящая всадница, она, по крайней мере, перестала бояться лошадей и всегда после прогулки угощала своего пони яблоком или морковкой.
105 
