очень нудно 
96 
– Да, – мрачно согласился Себастьян. – Несомненно.
Абигайль мучительно покраснела. Тогда он расстегнул на ней платье и осыпал поцелуями ее обнаженную грудь. Он сунул руки ей под юбку и заставил ее чувствовать себя самой порочной и распущенной женщиной на свете. И она не только позволила ему это, она наслаждалась его ласками и хотела большего.
Но теперь надежды Абигайль на то, что могло произойти по возращении Себастьяна, казались ей глупыми и наивными. Казалось, он забыл о своем желании поговорить с ее отцом, и сегодня снова выглядел холодным и отрешенным.
– Что ж, – сказала Абигайль, прежде чем успела остановить себя, – наверное, я сама виновата. Вы пожелали очень много, и я дала это, не требуя обещаний.
Вейн отпустил ее руку, словно обжегшись.
– Но прежде чем заподозрить меня… в чем-либо, – продолжила Абигайль с нарастающим гневом, – спросите себя, какое вы имеете право рассчитывать на мою преданность? Вам известно, чего я хочу, сэр. Я никогда не жеманничала по этому поводу. И если вы не можете или не хотите дать мне этого, почему мне нельзя поискать в другом месте? Вы сами сказали, чтобы я так и сделала!
– Абигайль, – мягко произнес Себастьян.
Она резко махнула рукой.
– Мне надоело, что меня воспринимают как бессердечную кокетку. Да, я хочу следовать велению своего сердца, но не к очевидному разочарованию. Если это все, что вы можете мне предложить, тогда, пожалуй, мне следует поощрить ухаживания другого джентльмена. – Она вздернула подбородок. – Если вы решите, что вас не устраивает такой финал, вы знаете, где меня найти. – Повернувшись к Вейну спиной, Абигайль гордо прошествовала к карете и, вскочив на ступеньку без помощи грума, уселась рядом с сестрой. – Я готова, – заявила она.
Брови Джеймса взлетели вверх, но он сделал кучеру знак трогаться.
Пенелопа склонилась к уху Абигайль.
– Эбби, ты что, только что поссорилась с мистером Вейном? – недоверчиво прошептала она. – Посреди улицы?
– Нет. – Абигайль устремила взгляд вперед, отказываясь смотреть на Себастьяна, когда карета тронулась с места.
Пенелопа вытянула шею, глядя в окно.
– Он выглядит как громом пораженный. Что ты ему сказала?
– Ничего такого, в чем я не была бы уверена. – Абигайль бросила свирепый взгляд на брата, который, казалось, увлеченно созерцал пейзаж за окном кареты.
Пенелопа откинулась на спинку сиденья, глядя на сестру с одобрением.
– В таком случае ему следовало это услышать.
Абигайль промолчала. Ее сердце оглушительно билось, руки, вцепившиеся в подарок лорда Атертона, все еще дрожали. Себастьяну Вейну следовало это услышать – а ей высказаться. Если она ему нужна, пора ему доказать это.
Глава 18
Себастьян возвращался домой в весьма мрачном настроении.
Все, что Абигайль сказала ему, правильно. Он ничего ей не обещал. Более того, он сказал ей, чтобы она бежала от него прочь. А сам воспользовался ее сексуальным любопытством и доверчивостью, чтобы удовлетворить собственное желание. Он знал, чего она хочет: не просто страсти, а любви и замужества. Вся ирония заключалась в том, что он был на грани того, чтобы предложить то и другое, но, разумеется, Абигайль этого не знала. А все оттого, что он позволил своей непроизвольной реакции на Бенедикта Леннокса возобладать над своими намерениями и рассудком.
Проклятие! Почему именно Бенедикт Леннокс? В этом был какой-то извращенный юмор. Когда-то Бен завидовал ему. Себастьян был выше, сильнее, более искусен как наездник и куда лучше стрелял. Отсутствие титула у его отца означало, что ему позволялось делать такие вещи, как поступить в армию, тогда как Бенедикту, наследнику графа Стрэтфорда, было решительно отказано в любом шансе отличиться на этом поприще.
При воспоминании об их с Беном юношеских взглядах на военную службу губы Себастьяна тронула горькая улыбка. Ратная слава быстро померкла, а увечье осталось на всю жизнь. Зато Бенедикт, благополучно, если не счастливо отсидевшийся дома, по-прежнему цел и невредим.
Хуже того, его поместье изувечено ничуть не меньше его самого, и больше всех выгадал от этого – пусть косвенно – Бенедикт Леннокс. Вряд ли Себастьян чувствовал бы себя лучше, если бы отец продал землю кому-нибудь другому, а не лорду Стрэтфорду. И все же тот факт, что Бенедикт унаследует то, что должно принадлежать ему… Себастьяну пришлось сделать глубокий вдох, чтобы не проклясть снова эту насмешку судьбы.
96 
