Особенно,... 
23 
Пока она приближалась к нему, напряжение между ними возрастало. Антонио нажал на кнопку, и двери плавно открылись. Войдя внутрь, он вопросительно посмотрел на нее, и после напряженной молчаливой битвы она процедила:
– Пятый этаж. Пожалуйста.
Орла заметила, что он не нажал кнопку своего этажа. Она чувствовала себя очень маленькой в этом маленьком пространстве, и Антонио невольно вспоминал, какой смелой она была в ту ночь. А после этого… какой нежной и трогательной она была, как отзывалась на малейшее его прикосновение. Желание вновь овладело им, и он надеялся, что она не заметит этого.
Словно борясь с такими же чувственными воспоминаниями, Орла произнесла:
– Нет необходимости провожать меня до двери. Ради всего святого, мы не в криминальном районе поздно ночью.
Антонио просто не мог отвести от нее взгляд, не в силах контролировать эрекцию. Синева ее глаз, нежная кожа и копна огненно-рыжих волос манили его. Желание было слишком велико. Даже во время службы в армии он не заводил ни с кем отношений, предпочитая ждать отпуска. В итоге он гордился своей способностью сохранять контроль… но только не теперь.
Стараясь скрыть свое отчаяние, он медленно протянул:
– Я настаиваю. Я хочу доказать тебе, что могу быть джентльменом.
– Я тебе верю. Правда, – пылко заявила Орла, и Антонио почувствовал себя виноватым.
Но потом дверь открылась, и Антонио указал ей на выход. Ее комната находилась в конце коридора. В ту же секунду, когда дверь открылась, она быстро повернулась, и жилка на ее шее предательски забилась. Он вспомнил биение ее пульса под своей ладонью этим вечером, и его пульс также участился.
– Хорошо, спасибо. Вот и мой номер.
Антонио понимал, что она стремилась свести все к шутке. Напоминая себе, что все это было лишь частью игры, которая должна была вывести из равновесия эту женщину, он произнес:
– Ты не собираешься впустить меня?
– Конечно нет.
Антонио усмехнулся ее ледяному тону и сухо заметил:
– Мне нужно напомнить тебе, что не стоит изображать оскорбленную невинность.
– Мы оба знали, что никто из нас не невинен, – пробормотала она.
Он уже собирался признать поражение, развернуться и покинуть комнату, когда она открыла дверь шире и, насупившись, сказала:
– Ради бога, теперь ты можешь убедиться, что никто не вломился в мой номер, и уйти…
При этих словах кровь гулко застучала в жилах Антонио, а в брюках стало тесно. Орла отступила, и он вошел в номер. В то же время едва слышный аромат донесся до него, такой непохожий на обычный гостиничный запах. Это был ее аромат, и ему пришлось приложить усилия, чтобы не замереть посреди комнаты.
Орла полностью изменила обстановку, чтобы создать домашнюю атмосферу, о которой говорила в ресторане. Все предметы в комнате были кремового оттенка: большой удобный диван и низкий столик с двумя креслами, современный телевизор и музыкальный центр, красивые акварели на стенах. Все это впечатлило его, отдаваясь эхом давно забытого желания иметь свой собственный дом и… спокойствие.
Все было чистым и аккуратным. Книжные полки располагались на стене.
Внимание Антонио привлекла одна акварель. На ней был изображена прекрасная дикая природа на фоне моря в зеленых и голубых тонах. Орла незаметно подошла к Антонио.
– Это Сли Хэд в Керри, недалеко от того места, откуда мы родом, на западе Ирландии. – Казалось, ее хриплый голос затронул все нервные окончания.
Как ни хотелось ему признавать, но что-то в картине затронуло его чувства, кипевшие в нем долгое время. Что-то изменилось. Вещи перестали быть такими четкими и простыми. Да, он хотел соблазнить эту женщину и заставить ее заключить сделку для блага сестры, но сейчас… он будто заглянул ей в душу. И это окончательно сбило его с толку.
Орле захотелось кричать в этой оглушительной тишине, когда Антонио неотрывно смотрел на картину, словно она висела в галерее, а не в ее комнате. Обычно она трепетно относилась к своему уединению, но Антонио застыл в дверном проеме, такой мужественный и притягательный… что-то внутри ее дрогнуло, и что-то дикое и необузданное дало о себе знать. Как и в ту ночь.
Она никогда не разрешала даже персоналу отеля входить в свои комнаты и убирала их самостоятельно. Она боялась, что кто-то переложит вещи в ее отсутствие.
Разговор за ужином в ресторане необъяснимо изменил в ней что-то. Ее самозащита дала сбой. Холодное решительное «нет» в конце концов сменилось тем, что она после некоторых колебаний впустила его к себе в номер.
23 
