23 
Раскатистый звон разлетался по пустому дому. Придется открыть. А как не хочется! Марго сбежала вниз по лестнице.
— Кто это?
— Опрос общественного мнения от журнала «Здоровый образ жизни», — ответил явно искаженный писклявый голос, тем не менее показавшийся Марго смутно знакомым. — Кто в Лондоне не спит после полуночи и почему.
— Бад! — Она распахнула дверь.
Это действительно он. Слегка смущенный, смотрит выжидательно и тревожно. В руке початая бутылка вина.
— Ого, а ты во всеоружии!
— Хлебнул для храбрости.
— Боялся, что спущу с лестницы?
— И этого тоже.
Марго отступила, пропуская его внутрь. Давешний чертенок зашебуршился в груди.
— Что тут у нас? — спросила она, протягивая руку к бутылке. — Ого, «Шато Марсо» сорок восьмого года! Не слабо, как сказала бы Сандра.
— Стянул у Сэма Зингера. Я только что от него.
— Дай-ка взглянуть на тебя как следует. Первый раз вижу тебя в костюме.
— Только не надо смеяться.
— И не думала даже. Мне нравится.
Бад действительно выглядел очень элегантно в песочного цвета тройке и ярком галстуке цвета «яичница с луком».
— Марго, вы восстанавливаете мою вконец порушенную самооценку. Я весь вечер провел в обществе галстуков от Проховника по пять сотен фунтов за штуку.
— Не одежда красит человека, а человек одежду. Старая штука, а как звучит!
Марго улыбнулась ему, как только она это умела, одними глазами, и весь мир сразу осветился. Сама не знает, как права. Все сегодняшние красотки в роскошных туалетах, с наклеенными ресницами и силиконовыми бюстами, с ног до головы увешанные дорогими бирюльками, не стоят и ее мизинца. Пусть сейчас на ней ни грана косметики, пшеничные волосы небрежно затянуты в конский хвостик, узкие брючки и безразмерная мужская рубашка с закатанными до локтей рукавами. Даже усталые, чуть покрасневшие глаза нисколько не портят эту удивительную женщину.
— Вы, наверное, считаете меня настырным наглецом, — начал он. — А я совершенно случайно проходил мимо вашего дома и увидел свет в окне. Вычислил, что не в спальне, а в кабинете, и позвонил.
— Совершенно случайно? Ладно, не красней, верю. Лондон — город маленький. Как прошло интервью?
— Блестяще. Увидев, что Зингер разговаривает со мной, все сразу почувствовали живейший интерес к моей персоне. В результате у меня не одно интервью, а сразу несколько.
— Как люди любят сбиваться в стаи, — заметила Марго, — при этом разглагольствуя об индивидуальности.
— Их привлекает запах денег и славы. Зингер — это и то, и другое. А мы, журналисты, лишь отражаем массовые вкусы, вместо того чтобы формировать их.
— Да-да, давай поговорим о несовершенстве мира, — с энтузиазмом подхватила Марго.
В ее тоне Баду почудилась ирония, он смешался.
— Вот ведь как выходит. Не успел прийти, а уже вам наскучил. Извините, я, наверное, оторвал вас от работы.
— Верно, но в такой час только и ждешь, что кто-то придет и помешает.
— Ох, Марго, как же вам нравится играть со мной!
— А бутылку ты принес показать? — спросила вдруг Марго, сворачивая разговор в более безопасное русло. — Налей-ка мне глоток этого божественного напитка, и поболтаем.
— О чем?
— О чем угодно, хоть о литературе. Презабавную книгу перевожу сейчас.
Бад слышал от Сандры, что Марго работает в издательстве «Пингвин» переводчицей и весьма высоко там котируется.
Марго начала увлеченно что-то рассказывать, но слова ее доносились до Бада словно издалека. Он слушал звуки, не вникая в смысл, любовался ее лицом, следил за тем, как волнующе изгибаются ее губы, и думал, что они созданы для поцелуев, но только не его. Почему не его?
— Я, кажется, теряю интересного собеседника, — заметила Марго.
— Нет-нет, что вы!
— Повтори, что я сказала.
— Полный сюр. — Бад напрягся, судорожно соображая. — Марихуана, клопы.
— Значит, я все-таки не зря надрывалась. На этом и закончим, пожалуй. Поздно уже.
— Может, поужинаем завтра вместе? — промямлил Бад. — Найдем местечко потише, и вы мне снова расскажете про марихуану с клопами. Про это я готов слушать бесконечно.
Марго засмеялась, и этот бархатный, воркующий звук, зародившийся где-то в глубине горла, начисто лишил Бада самообладания. Он обнял ее, стиснул что было силы, и поцеловал. Поцелуй пришелся прямо на крошечную родинку в углу рта, которая давно сводила Бада с ума.
23 
