Последние отзывы

  45  

– Твоя машина была единственной?

– Каждые две мили я глотал пыль от машины Джейка. Он что-то сделал с системой впрыскивания топлива. Каждый раз, когда мы приближались к нему, он переключал скорость и швырялся в нас камешками. Мое лобовое стекло было все поцарапано. Итак, я ору на Эрни – никакого звукопоглощения в гоночных машинах, – спрашивая, какого черта понадобилось арабам. А он отвечает, что если я не сброшу скорость, он выпадет из машины, и тут – бам! Этот парень.

– С ослом, – вставила Ким.

– Который замер на месте. У него хватило ума, чтобы увидеть опасность.

– Зато мой братец ничего не видел.

– Совершенно верно! Он поглядел на машину, мчавшуюся к нему со скоростью сто двадцать миль и…

– Ты сбросил скорость перед поворотом, – догадалась Ким.

– Опять верно, – довольно кивнул Трэвис. – Если твой брат и испугался, я этого не заметил. Он всего лишь нахмурился, глядя на меня, как на докучливую муху, а потом дернул осла за веревку.

– Когда это было?

– В две тысячи пятом.

– О Боже! Как раз вскоре после того, как девушка Рида, с которой он долго встречался, бросила его. Возможно, в ту минуту ему было все равно, жить или умереть.

– Наверное, я испытывал бы то же самое, если бы ты велела мне убраться из своей жизни навсегда, – признался Трэвис, но тут же сменил тему: – Когда я завопил, Эрни поднял глаза от карты и заорал, как маленькая девочка! Я резко повернул руль, нажал на тормоза с такой силой, что думал, щиколотка переломится, и мы едва не перевернулись.

Но Ким все еще не могла опомниться после его заявления о том, что будет, если она прикажет ему убраться.

– Полагаю… – начала она.

– Твой брат стоял и спокойно наблюдал. Какие-то доли секунды мы смотрели в глаза друг друга. Один из тех моментов, когда мир, казалось, останавливается. От ужаса осел повалился на землю, и именно тогда коробки и ящики, которые он тащил, свалились и стали разбиваться.

– А Рид…

– К тому времени как я выправил машину, он пришел в такую ярость, что стал кричать, потрясая кулаками.

Трэвис прижал руку к сердцу:

– Клянусь, так и было, но я хотел остановиться и посмотреть, как там осел. Я не знал, что содержимое коробок было так ценно. Это Эрни посоветовал ехать дальше:

«Боже, – охал он, – это американец. Не останавливайся, или он добьется нашего ареста. Жми! Жми! Вперед!»

Ну я и послушался.

– Ты выиграл гонку?

– Конечно, нет! Коробка передач полетела миль через пятьдесят. Мы были в такой глуши, что пришлось посылать за нами вертолет.

Он сел. Ким вдруг вспомнила мальчишку, который так лихо катался на ее велосипеде.

– Согласна, – вздохнула она.

– С чем?

– Когда брат вспомнит, где видел тебя, непременно возьмет пистолет, и тогда берегись!

– Вижу, ты совсем не хочешь помочь, – улыбнулся Трэвис. – Я хочу, чтобы ты была на моей стороне.

– Я на твоей стороне. Рид, возможно, знал о гонках и хотел спровоцировать драку. В то время в нем кипело столько гнева, что, возможно, он пытался на ком-то его сорвать.

– Но он едва не погиб!

Она улыбнулась:

– Спасибо за то, что позаботился о брате. Спасибо за то, что не сбил его, и спасибо за то, что возместил все загубленные медикаменты. Если бы ты не был таким прекрасным водителем, все трое плюс осел погибли бы!

Они смотрели друг на друга, и Ким снова чувствовала, как ее тянет к нему. Его тело словно взывало к ее телу. Некий неведомый электрический заряд пробегал между ними. Она ощущала это притяжение, эти искры, это желание, горевшее между ними.

Ноги по собственной воле шагнули к нему. Она хотела, чтобы он обнял ее. Поцеловал. Видела, как он смотрит на ее губы, как глаза становятся темнее, жарче…

Но он тут же отвернулся, и момент прошел.

– Уже поздно, – пробормотал он, – и Джо…

Увидимся завтра.

Он ушел, а Ким обмякла на стуле, как шар, из которого выпустили воздух. И хуже всего, почему-то казалось, что она проиграла.

Трэвис ввалился в гостевой домик и поежился. Его трясло. Он точно знал, что еще никогда не хотел женщину так сильно, как Ким. Но проблема в том, что она ему небезразлична. Он не желал ранить ее, не желал…

Трэвис сел на кровать и набрал номер Пенни.

– Я вас разбудил?

Она поколебалась. Трэвису впервые пришло в голову задать подобный вопрос.

– Нет, – солгала она.

– Вы что-то узнали о Дэйве?

– Только его фамилию. Но я послала в Эдилин сына. Пусть попробует что-нибудь выяснить.

  45