56 
— Привет!
Он поднял глаза и остановился.
— Привет, Синди.
Куда только делась ее беззаботность?
Джино хотел продолжить путь, но она положила руку ему на рукав.
— Как ты?
Он покачался на пятках.
— Лучше всех. А ты? — Как понимать, что она не цепляется, как всегда, с подколками?
— Ничего, все в порядке, — в это самое мгновение из ее глаз выкатились две крупных слезы и побежали по щекам. — Ох, Джино! Я так несчастна!
Он оглянулся — на них никто не смотрел.
— Иисусе Христе! Что приключилось?
Девушка плакала навзрыд.
— Пинки. Я хочу уйти от него, но не могу. У меня нет денег, и я не могу вернуться домой. Я его ненавижу. Просто не знаю, что делать. Пожалуйста, помоги мне!
«Пожалуйста, помоги мне!» И это та самая девчонка, которая с самого начала приносила ему одни неприятности? Маленькая секс-бомба, с мыслью о которой он столько раз мастурбировал! Джино потрогал шрам и вспомнил, как он ему достался. По ее вине. А она даже не сказала «спасибо».
— Эй, — быстро произнес он. — Успокойся.
— Ты не представляешь, в каком я отчаянии.
— А, брось, Синди.
Она ухватилась за его руку.
— Если бы ты хотя бы дал мне немного денег, чтобы сесть на поезд и куда-нибудь смотаться! Видишь ли, — она сделала драматическую паузу, — он обещает убить меня, если я попробую уйти.
Джино расхохотался.
— Дерьмо собачье!
Синди продолжала рыдать.
— Нет, это правда. Он показывал мне ружье. Сказал, что если я не буду принадлежать ему, то и никому другому.
Драма на Сто десятой улице, в три часа дня. Джино пожал плечами. Он ничем не может ей помочь. Разве что снабдит деньгами для побега.
Он облизнул губы и пристально посмотрел на плачущую девушку. Она явно на пределе. Конечно, это одна из шуточек Банана — обожает поприкалываться, а Синди-Липучка до сих пор вроде бы не жаловалась.
— Э… Синди… Мне нужно подумать.
Она перестала реветь.
— Ох, Джино! Правда?
Он кивнул.
Они громко шмыгнула носом и поискала в сумочке платок.
— Какой же я была дурой, что связалась с ним. Но сначала мне казалось, что он неплохой. Он хорошо со мной обращался. Дарил разные вещи… — Она храбро посмотрела Джино в глаза. — Хотя на самом деле мне всегда нравился ты.
Он захохотал.
— Брось, Синди, я не нуждаюсь в лести.
Девушка широко распахнула наивные голубые глаза.
— Клянусь тебе, это правда!
— Послушай, мне пора идти.
Она кивнула и вдруг прижалась к нему.
— Я хочу тебе кое-что показать.
— Что?
— Ты не поверишь, — она перешла на шепот. — Я до смерти боюсь. — Синди расстегнула блузку и продемонстрировала часть груди. Джино так и вылупился. Есть на что посмотреть!
— Видишь ожог?
— Какой еще ожог? — Он присмотрелся повнимательнее и увидел над левым соском зловещую алую метку.
— Это Пинки прижег сигаретой. Я хотела, чтобы ты знал, на что он способен.
Скотина! Точь-в-точь как Паоло!
— Сколько тебе нужно?
— Не знаю. Наверное, несколько сотен. Этого хватит доехать до Калифорнии? Может, устроюсь на работу…
Джино кивком выразил согласие.
— Завтра вечером мы идем к Жирному Ларри, — сказала Синди. — Если ты дашь мне денег, послезавтра меня здесь уже не будет.
— Считай, что ты их уже получила.
— Честно?
— Честно.
Она нежно поцеловала его в щеку.
— Спасибо, Джино. Ты настоящий друг.
* * *
Коста приехал в Нью-Йорк рано утром в понедельник. Доктор и миссис Сидни Ланца встретили его на Центральном вокзале. Сначала они отнеслись к Косте с предубеждением и были приятно удивлены его внешностью и манерами. В свое время вся родня восстала против решения Франклина усыновить мальчика с сомнительным прошлым. И вот перед ними — красивый, обходительный юноша.
Их дом на Бикмен-плейс не отличался особой роскошью и уж во всяком случае уступал резиденции Зеннокотти в Сан-Франциско. Однако многое в доме говорило о состоятельности хозяев: дорогие картины, фотографии в серебряных рамках, полированная мебель красного дерева…
Доктор Ланца был практикующим врачом, поэтому две комнаты отвели под кабинет и приемную.
— Доктор — очень занятой человек, — поделилась с гостем миссис Ланца. — Трудится в поте лица своего и получает большое удовлетворение. Лечить людей — занятие, угодное Господу. Всевышний тщательно подбирает служителей своих.
56 
