Последние отзывы

  94  

Пусть она разрушала последний шанс устроить жизнь, но Кэйт не могла выйти за него. Она положила вилку на место. Молодая женщина, похожая на домработницу, шла мимо с маленькой девочкой лет четырех. У обеих были желтые плащи. Кэйт улыбнулась, подумав о детях, с которыми она работала в Эндрю Кантри. Все, связанное с работой: небольшой кабинет, Эллиот, возможность легко добраться до дома, сами дети, — все это было ей дорого. Сейчас при мысли о возможности потерять все она осознала, насколько это было ценно для нее. Даже доктор Мак-Кей казался милым, как бы он ни был смешон. И Майкл считает, что все это ничего не значит для нее? Да разве он вообще знает ее?

Когда вошел Майкл, Кэйт еще смотрела в окно. Она вскочила, когда он взял ее за плечо.

— Я попал под дождь, — сказал он, встряхивая зонтик и садясь напротив.

Кэйт взглянула на него. Волевые скулы, правильный нос, теплые карие глаза. Но очарование словно исчезло куда-то, и Кэйт уже не находила его привлекательным. Пока он ставил портфель на свободный стул, она подумала: неужели ту же самую перемену испытывал Стивен — в один прекрасный день он просто посмотрел на нее и не почувствовал ничего, кроме… легкой неприязни. Мурашки пробежали по ее спине. От выпитой водки в сочетании с тем, что она собиралась совершить, было тошно.

— Не хочешь чего-нибудь выпить? — спросил Майкл.

Она выдавила жалкую улыбку:

— Нет, благодарю. — Она старалась, чтобы голос прозвучал как можно трезвее.

Откуда ни возьмись появился усердный официант, и Кэйт беспокоилась, что он разоблачит ее вопросом, не желает ли она еще водки со льдом.

— Чашку чая, — заказал Майкл. — «Эрл Грей», если есть.

— Мне ничего не нужно, — сказала Кэйт.

Когда официант исчез, Майкл посмотрел в окно, как до того смотрела Кэйт.

— Что ж, в Остине нам не придется страдать из-за такой погоды.

— Почему? — спросила Кэйт. — Там не бывает дождя? — она осеклась. К чему этот отталкивающий тон. Она не знала, с чего начать, и просто произнесла заранее заготовленные слова. — Майкл, я не могу уехать в Остин. Во-первых, просто не хочу; мне нравится здесь. Во-вторых, потому, что ты не спросил меня. Ты решил за меня, что я поеду с тобой. У нас не было разговора. Похоже, что ты просто удостаиваешь меня свой милости. Ты думал, я буду рада такой возможности.

Майкл моргнул и поставил на место чашку, которую было взял. Кэйт видела, как капля чая с его губы упала на скатерть, но Майкл этого не заметил.

— Кэйт, Кэйт, я чувствовал…

— Не знаю, что ты чувствовал, — перебила Кэйт. — Но я не чувствовала. И ты не замечал этого.

Майкл сидел тихо, и разделявший их стол шириной не больше двадцати шести дюймов в глазах Кэйт превращался в бескрайнюю тундру. Майкл словно постепенно отдалялся в пространстве, а в его глазах появился голубоватый отблеск белой скатерти между ними.

— Кэйт, я никогда не считал себя самонадеянным. Просто я думал, что ты хотела того же, что и я.

— Может быть, и так, но поскольку мы никогда не обсуждали, чего хотим, как я могла об этом знать?

Майкл спокойно сидел и смотрел на нее, словно видел ее впервые. Была ли она виновата в том, что слишком старалась угодить ему? Скрывала ли она от него свои чувства и тревоги? В любом случае это уже не имело значения. Даже если Майкл сейчас скажет, что хочет отказаться от работы в Остине и создать с ней семью здесь, это ей уже не интересно. «Неужели я так непостоянна?» — думала она и не могла ответить, но понимала, что жить одной, остаться бездетной для нее было лучше жалкой жизни с Майклом. Он просто не был ее мужчиной.

— Кэйт, мне трудно выразить, насколько я подавлен. Я уверен, что для этого нет никаких оснований. Я строил планы, предполагал…

— Никогда не предполагай, Майкл, — оборвала его Кэйт. — Не решай заранее. Моя жизнь так же важна для меня, как и твоя для тебя. Я не уверена, что ты когда-либо понимал это.

— Конечно, я знал, — сказал Майкл. — Но ты могла бы найти новых друзей в Остине и заняться своей практикой. Ты могла бы в любое время приезжать сюда. И потом, у тебя ведь нет семьи здесь.

— О нет, у меня есть, — сказала Кэйт. Она вспомнила Эллиота и Брайса, Бину и семью Горовиц. Даже «шавки» много значили для нее. — Мы, конечно, не родные по ДНК, но у меня есть настоящая семья. — Она остановилась. — Я не знаю, чья это ошибка, Майкл. Давай не будем говорить об ошибках, не станем укорять друг друга. Было бы неправдой сказать, что я так чувствовала все эти месяцы и скрывала это от тебя. Но, когда ты рассказал мне об Остине и принял решение сам, я сделала то же самое. Я очень сожалею. — Она протянула руку, чтобы коснуться его руки, но он отпрянул и пролил чай, расползавшийся коричневой кляксой на белом пространстве между ними. В эту минуту Кэйт вспомнился их поход в боулинг и ее расплескавшееся пиво. — Мне жаль, — повторила она, — но мне нечего больше сказать. — Она поднялась с сумкой в руке. — Вот твои вещи. Если я что-то забыла, сообщи мне.

  94