Особенно,... 
21 
После встречи Нины с супругами де Луна та элегантная богиня, которая была ее матерью, стала походить на Альтею, а отец оказался вылитый Мартин.
Узнав, что Альтеи не стало, Нина долго плакала, а со смертью Мартина примириться ей было еще труднее. Де Луна всегда казался Нине непобедимым героем, которому были нипочем напасти, роковые для простых смертных. Неужели его мог свалить какой-то прозаический сердечный приступ?
Девочка дала событиям свое толкование. Из-за скоротечности своего визита в Санта-Фе Алехандро ничего не успел сообщить о похоронах Мартина, что делало версию Нины вполне жизнеспособной. Она свято верила в то, что Мартин на самом деле жив, а Изабель он оставил в Штатах потому, что сердится на нее. Ведь сообщи она полиции то, что видела в ночь убийства, его бы не арестовали. Но дочь следствию ничего не сказала, и Мартин в наказание отослал ее прочь. Стыдясь его жестокости, Флора и Алехандро решили пойти на обман, сказав Изабель, что ее отец умер, а не отказался от нее.
Боль утраты со временем утихнет, а вот горечь от сознания того, что тебя бросили, не пройдет никогда.
В конце ноября Дюранам позвонил управляющий Национальным банком Санта-Фе и предложил встретиться для приватной беседы. Хотя и не без внутреннего трепета, Миранда и Луис согласились.
— Прошу прощения, что я не стал ничего сообщать по телефону, — войдя в кабинет Луиса, произнес Оскар Йонт, — но меня проинструктировали соответствующим образом. — Открыв кожаный «дипломат», он достал оттуда большой бумажный конверт. — Вы, конечно, не станете отрицать, что знакомы с сеньором Алехандро Фаргасом из Барселоны, и понимаете, к чему такая осторожность. — Йонт достал из конверта какие-то бумаги и два чека.
Услышав имя Алехандро, Миранда несколько успокоилась. По крайней мере гостиницу у них не отберут.
— Да, мы знакомы с сеньором Фаргасом.
— Он предоставляет вам право распоряжаться наследством… — Йонт замешкался, отыскивая в одной из бумаг имя завещателя.
— Мартина де Луна, — подсказала Миранда.
— Совершенно верно. — Банкир утвердительно кивнул. — В своем письме мистер Фаргас сообщил мне, что вы уже знаете о том, что случилось с большей частью наследства.
— Оно отошло государству, — огорченно закивал Луис.
— По словам сеньора Фаргаса, оставшаяся часть наследства мистера де Луна состоит из драгоценностей его жены и коллекции антикварных автомобилей.
Луис кивнул.
— Сеньорита Пуйоль поместила драгоценности в безопасное место так, чтобы Изабель получила их, когда вырастет, и продала машины, чтобы погасить долги своего племянника. К сожалению, денег после этого осталось не очень много. Сеньор Фаргас поручил мне передать это вам. — Йонт подал один чек Луису, а другой — Миранде. — Вот чек на десять тысяч долларов, которые вы можете использовать по своему усмотрению. Алехандро и Флора просили вас принять этот чек с любовью и благодарностью от них самих и Мартина. — Он помолчал, тактично выжидая, пока Миранда утрет навернувшиеся на глаза слезы. — А чек на двадцать пять тысяч долларов предназначен для содержания Изабель.
— Нет, — сказала Миранда, — чтобы любить Изабель, деньги мне не нужны.
— Совершенно верно, — искренне улыбнулся Йонт. — Я думаю, они мыслят так же, миссис Дюран, но, если позволите мне высказать свое мнение, делают это не только ради вас, но и ради самих себя.
Подвинувшись к жене, Луис похлопал ее по плечу:
— Послушай мистера Йонта, Миранда. Алехандро и Флора не платят нам, они просто заботятся об Изабель единственно доступным им способом.
— Совершенно верно! — Встав, Йонт защелкнул свой «дипломат» и, довольно улыбаясь, протянул руку Луису. — Если вам нужен совет по поводу инвестиций, буду рад вам помочь.
К Рождеству появились первые признаки выздоровления Изабель. Она перестала замыкаться в себе, и хотя по-прежнему не заговаривала первой и все еще не смеялась, настроение ее стало не таким мрачным, как раньше.
В канун праздника Дюраны обычно приглашали всех постояльцев и человек пятьдесят соседей в вестибюль гостиницы петь рождественские гимны, пить подогретый сидр и украшать рождественскую елку. После праздничного ужина все отправлялись на полуночную мессу. Единственное изменение, которое внесла Миранда в обычную программу праздника, было число приглашенных на ужин — на сей раз Дюраны ждали лишь Джонаса Хоффмана, его жену Рут — журналистку, работавшую в местной газете, и их детей, Ребекку и Сэма. Хоффманы и Дюраны часто встречали праздники вместе. В Рождество Хоффманы помогали наряжать рождественскую елку в Ла-Каса, а в первый день хануки — Хоффманы были евреями — Дюраны отправлялись к ним, чтобы вместе зажечь свечи на меноре.
21 
