126 
* * *
– Почему ты считаешь, что его похитили? – Королева беседовала с сыном с глазу на глаз, ничего не понимающего Безгина на время выволокли из тронного зала. – Быть может, он просто сбежал?
– Нет… во-первых, он – верный слуга нашей королевской семьи, а во-вторых, тот, кто сбегает, берет с собой все самое ценное. В башне Щура не пропала ни одна вещь, за исключением старой, никому не нужной цепи. Все его книги, все драгоценности и предметы магического ремесла лежат на своих местах в полной сохранности.
– Странно… Кто же мог похитить волшебника такого уровня? Неужели он не мог постоять за себя и превратить похитителей в каких-нибудь болотных лягушек?
– Ах, мама, – снисходительно улыбнулся Валет, – для подобного колдовства требуется хотя бы некоторое время. Ведь даже Договор не может нанести молниеносного удара. Видимо, на него напали прежде, чем он успел оградить себя магией.
– Тем более странно, – продолжала Королева, делая вид, что не замечает самодовольной иронии сына. – Если бы в замке были замечены шпионы тайного врага, они ни за что не добрались бы до башни Щура. Туда ведет только один коридор и винтовая лестница, охраняемая сменной стражей. Почему же никто никого не видел?
– Потому что они проникли сразу в его комнату! Сразу, минуя все переходы и всю охрану. И они исчезли также мгновенно. Когда мы ломали дверь, то слышали разные голоса, и потом я нашел на полу вот это. – Валет протянул смятую обертку от жевательной резинки.
Мать и сын обменялись многозначительными взглядами.
* * *
Бред молчал. Он отлично видел мускулистого вампира, спланировавшего на крышу гаража, но не считал нужным поднимать лишний шум, тем более что в окнах Илониной квартиры давно погас свет. Вампир тоже сразу узнал черного коня, они уже сражались раньше, и обезьяноголовое чудище отлично помнило, отпечаток чьего копыта навсегда запечатлелся на серой коже лба. В глазах противников мгновенно вспыхнул огонек обоюдной ненависти. Если бы только Бред мог добраться до своего врага… Увы, он не имел крыльев, и жестокая природа не наградила его умением лазить по гаражам. Вампир вообще не знал чувства страха и, в свою очередь, тоже был бы не против посчитаться за нанесенное увечье, если бы не получил четкого приказа – спасти карлика Щура.
Нэд Гамильтон действительно заметил на соседней крыше шпионящего монстра. Наблюдение за квартирой Илоны велось еще с того момента, как Аршубанапул и его летающие слуги скрылись за деревьями на кладбище. Предусмотрительный жрец приказал одному из вампиров на большой высоте неотступно следовать за ребятами, осуществляя таким образом постоянную квалифицированную слежку. Тот наилучшим образом разведал, где остановились наши герои, застолбил удобное местечко на крыше соседнего дома и вернулся с докладом назад. Правда, изрядно пострадав на обратном пути. Бедняга проголодался и, не меняя курса, поймал на лету большую ворону, там же, в воздухе, ощипал ее и съел сырой. Однако на вопли поедаемой птицы откуда ни возьмись слетелись тучи ее серых товарок, так отклевавших сытого негодяя, что он едва докувыркался до спасительного кладбища. Черным заклинанием египетскому жрецу удалось разогнать ворон и отправить по указанному адресу уже второго соглядатая. Он и усмотрел, как в окне Илониной квартиры мелькнул острохарактерный профиль дворцового мага Мальдорора. Узнав об этом, Аршубанапул решил объединить силы и с помощью магии Щура за все отомстить неверному Нэду Гамильтону и его друзьям. Серый вампир, тот, что получил копытом, но избежал вороньих клювов, был отправлен на тайную ночную операцию с целью извлечения карлика из жестокого плена. Сложив крылья и свесив голову, монстр наблюдал, как мелкорослого волшебника поселили в темный металлический куб (сначала гуляющего под деревьями Бреда видно не было) и оставили там одного. Вампир дождался, пока погаснут окна всех квартир, выходящих во двор, и только тогда пошел на дело.
Щур, проснувшийся от топота над головой, недовольно пробурчал:
– Кого там черти носят?!
– Это я, ваш верный раб, мой господин. Мое имя…
– Имена рабов меня не интересуют! – раздраженно обрезал карлик.
Давно замечено, что всякий слуга старается тоже завести себе прислугу, чтобы обращаться с ней как можно хуже, вымещать на ней собственную злость и беспомощность.
– Простите, мой господин… Я послан, чтобы спасти вас.
– Как это послан? Кем?! Разве ты повинуешься не моей воле?
126 
