Глава четвертая

— Старший инспектор Блейк? — спросил Роберт Хит, легко сбегая по винтовой лестнице в атриум. — В чем дело? Разве Антония не сказала вам, что я занят? Вы не могли подождать, когда я вернусь домой?

Блейк подавил вздох.

— Мистер Хит, — терпеливо произнес он, — ваша падчерица исчезла при чрезвычайно тревожных обстоятельствах. Нам надо ее найти. Для этого мы опрашиваем всех, кто видел ее вчера, какими бы занятыми ни оказались эти люди.

— Но Антония точно знает, что я делал весь день, как и Ники Бэгшот. Одна из них могла вам все рассказать. Вам не было необходимости являться сюда.

— Для нас всегда лучше получить показания из первых рук, сэр. Мы можем где-нибудь поговорить?

Роберт Хит отбросил назад свои черные волосы и оглядел сверкающий стеклом и сталью холл. Затем снова посмотрел на Блейка, приподняв уголки губ в злобной усмешке.

— Не вижу ни кляпов, ни надписи «Соблюдайте тишину». Что вас останавливает?

— Наверняка есть какое-нибудь более спокойное место, сэр, куда мы могли бы пойти, — сказал Блейк, преисполненный решимости одержать верх в этой стычке.

— Что… чай с печеньем в переговорной? Вы на это намекаете?

— Переговорная прекрасно подошла бы.

— Не повезло, старина, — сказал Хит, настолько непринужденно спародировав Берти Вустера, ^[2] что Блейк понял: это один из его отработанных трюков. Снова заговорив своим обычным голосом, Хит раздраженно добавил: — Там сейчас встреча. С которой вы меня вытащили. Чертовски важная, между прочим.

— Ни одна встреча не может быть важнее пропавшего ребенка. Вы хоть представляете, сэр, какие страдания может испытывать в этот момент Шарлотта? Хотите, я расскажу вам, что мы видим, когда наконец находим похищенных детей?

Роберт Хит пожал плечами, но Блейку показалось, что под этим небрежным жестом проскользнул стыд.

— Нет, разумеется, нет. Я так же хорошо, как и вы, знаю, что может случиться. И это… ужасно. Но я не понимаю, чем, по-вашему, тут могу помочь я. Тем не менее, если вы решительно хотите потратить впустую свое и мое время, задавая вопросы, давайте начинайте. Что вам так не терпится выяснить?

— Не могли бы мы сесть? — Старший инспектор Блейк указал на ряд темно-зеленых кожаных кресел на той стороне бассейна, занимавшего значительную площадь в центре атриума.

— Нет, не можем. Нет времени. Задавайте ваши проклятые вопросы и дайте мне вернуться к работе.

Он как будто очень нервничает, подумал Блейк, но это может иметь отношение к заседанию, что бы они там ни обсуждали. Длинные пальцы Роберта беспрестанно двигались, то поправляя манжеты, то разглаживая лацканы пиджака, то откидывая назад черные волосы. Приглядевшись, по его лицу можно было догадаться, что это скользкий тип, но из-за контраста черных как смоль волос и ослепительной белозубой улыбки, а также прямо-таки из-за распирающего его самомнения этого поначалу не замечали.

— Очень хорошо, сэр. Не могли бы вы рассказать обо всем, что случилось вчера до того момента, как вы оставили вашу падчерицу с няней.

— Я бы попросил, чтобы вы ее так не называли. Слишком уж отдает жестокостями из сказок. Я отказываюсь быть чьим-либо злым отчимом. Она дочь моей любовницы. И не имеет ко мне никакого отношения.

В данных обстоятельствах Блейк не мог представить себе более не подходящего для Роберта Хита тона и задался вопросом, что может утаивать этот человек. Что ж, сейчас он это и выяснит. Он скрыл свое отвращение за вежливой улыбкой и пошел в атаку:

  17