4 
– Входи и закрой за собой дверь. – В его протяжном тоне слышались нотки цинизма, он уже оценивающе разглядывал ее изящную фигуру, светлые волосы, мокрые от дождя.
А где же «привет»? А чего ты, собственно, ожидала… любезностей?
– Во-первых, ты должен знать, что я не хочу здесь находиться.
– Я все понял. – Он указал ей на кожаное кресло. – Присаживайся.
И позволить ему возвышаться над ней?
– Я лучше постою.
Выражение его лица не изменилось, однако она почувствовала, что он готовится к нападению.
– Во-вторых, у меня мало времени. – Черт побери, она не собиралась оправдываться!
Дуардо подошел ближе, и она заметила мелкие морщинки в уголках его темных глаз. Да и щеки его показались ей более впалыми, чем раньше, а эти губы…
Остановись, приказала она себе.
Одна черная бровь вопросительно поползла вверх, и Кайла обнаружила, что с трудом может говорить.
– Джекоб в больнице. – Гордость не позволяла ей опускать голову. – Уверена, тебе не надо говорить – из-за чего.
С каждой секундой тишина становилась все более напряженной.
– Твой брат никуда не спешит. – Он немного помедлил. – И ты тоже.
Ее голубые глаза сверкнули.
– Прошу прощения?
Подавлена, но не напугана, подумал Дуардо. Она не разочаровала его.
– Давай обойдемся без притворства. – Когда дело касалось притворства, он мог дать ей сто очков вперед. – У вас огромный долг, с которым вам не разделаться до конца жизни. Эти ублюдки преподали ему первый урок за то, что он поздно им заплатил. Кроме меня у вас нет никого, к кому вы могли бы обратиться.
Она зло посмотрела на него.
– Осознание этого доставляет тебе удовольствие?
– Если тебе что-то не нравится, можешь уходить, – обманчиво спокойно сказал он.
– А что будет, если я это сделаю?
– Ты больше никогда не войдешь в эту дверь. Дуардо произнес это тоном, не допускающим дальнейшего обсуждения, и Кайла поняла, что он не шутил.
Она представила себе Джекоба, лежащим в гробу вместо больничной койки, и от страха у нее по спине побежали мурашки.
– Джекоб сказал мне, что ты в курсе нашей… ситуации.
Кажется, с ним все так просто не пройдет. А почему, собственно, должно быть иначе?
– Ты хочешь, чтобы я вам помог, – спокойно произнес Дуардо, увидев гнев бессилия в ее голубых глазах. Это не доставило ему никакого удовольствия.
– Да.
Он ждет, что она станет его умолять? Ради спасения Джекоба Кайла была готова пойти на это, потому что у нее не было иного выбора.
– Нам нужны деньги. – Черт побери, как же это тяжело! – Чтобы заплатить долги, иначе они вырастут как снежный ком и все повторится.
Разумеется, Дуардо прекрасно об этом знал. Ее брат разговаривал с ним, и не нужно было обладать большим умом, чтобы догадаться, что дела их плохи.
Кайле хотелось плакать, но сильные женщины всегда держат под контролем свои эмоции.
– Пожалуйста, – произнесла она надтреснутым голосом.
– У меня есть несколько условий.
– Что ты предлагаешь? – У нее внутри все сжалось.
– Я заплачу все ваши долги и оплачу обучение Джекоба в университете.
Заветная мечта ее брата, наконец, исполнится, но Кайла твердо себе уяснила, что за все в этой жизни надо платить. Пусть Дуардо назовет свою цену.
– В обмен на что?
– Я хочу вернуть то, что однажды принадлежало мне. – Немного помедлив, он закончил: – Тебя. В качестве жены.
Кровь отхлынула от ее лица, и Кайле на несколько секунд показалось, что комната закачалась из стороны в сторону.
Стать его женой?
Внезапно ей захотелось сесть, однако это могло быть расценено как проявление слабости, а она не хотела доставлять ему такого удовольствия. А еще Кайла не могла ничего поделать с тем, что ее сердце учащенно забилось при мысли о сильном мускулистом теле, которое когда-то вызывало у нее восхищение. За короткое время их брака Дуардо открыл ей мир чувственных наслаждений, и она почувствовала, что любит и любима. Даже сейчас ей снились эротические сны, главное место в которых занимал он.
Кайла уставилась на Дуардо, чувствуя исходящую от него пугающую силу.
– Это месть, Дуардо?
Он не спешил с ответом.
– Всему есть своя цена. – Его темные глаза буравили ее. – Таковы мои условия, – обманчиво мягко произнес он. – Можешь принять их или отвергнуть.
Вверить ему свою жизнь, позволить овладеть ее телом, играть роль его жены…
– Как долго это продлится? – сорвалось с ее губ.
4 
