Она подняла взгляд и обнаружила, что он стоит перед ней; в уголках его рта играла веселая улыбка.
— Привет, — сказал он мягко.
— П-привет…
— Готова идти? — спросил он.
Абигейл сглотнула. Это было совсем не то, чего она ожидала. В этот момент он должен был с негодованием смотреть на Джейсона!
— Это Джейсон, — выпалила она. — Джейсон, это Ник Харрингтон.
К ее удивлению и раздражению, двое мужчин обменялись рукопожатием.
— Рад с вами познакомиться, Джейсон, — сказал Ник. — Как дела, Ханна?
— Прекрасно, — расплылась в улыбке Ханна.
— Я мог бы подвезти тебя куда-нибудь…
— Нет, спасибо, — быстро сказала Ханна. — Мы остаемся здесь, правда, Джейсон?
— Мы? — спросил Джейсон со смущенным видом человека, только что понявшего, что встретил достойного соперника.
Итак, задумка Ханны не удалась.
Ко всему прочему Абигейл в машине начала икать.
— Если бы ты не выпила так много…
— Я не пила! — Ик! — Два бокала вина, и это все!
Но без ужина, — добавила она жалобно.
— Попытайся задержать дыхание, — посоветовал он не слишком сочувственно, в то время как они проносились мимо Гайд-парка.
— А как долго?
— Не испытывай мое терпение, Абби!
— Я и не испытываю. Разве это я? Это икота!
— Просто заткнись, — посоветовал он.
Ну что ж! Грубо и ласково одновременно.
— Ты сердишься на меня?
— За то, что ты заставила меня рвануть через весь Лондон, убежденного, что тебя собираются продать в рабство? — Он улыбнулся в темноте. — Нет, Абби, я не сержусь, возможно, я просто поражен своей собственной реакцией…
И возможно, безумно сожалеешь об этом, уныло подумала она.
Дома Абигейл выпила бесчисленное множество чашек черного кофе, а затем пошла наверх в душ.
Она чувствовала себя в миллион раз лучше, когда появилась освеженная, с еще мокрыми волосами.
Она надела синюю, как море, короткую юбку в складочку, белые гетры и белую шелковую блузку и спустилась в гостиную. В камине горел огонь, который Ник разжег, пока она была в душе. Присев, Ник терпеливо раздувал угли.
— Ты голодна?
Абигейл покачала головой, и влажные прядки закачались вокруг ее шеи как змейки, но она не знала, это ли заставило ее задрожать или же сумрачный, пристальный взгляд. Ник никогда не смотрел на нее так.
— Проходи и садись здесь, у огня, — приказал он. А я расчешу твои волосы. — Он протянул руку за щеткой, которую она держала.
— Но…
— Просто сделай это, Абби. Хорошо?
Она отдала ему щетку, и он уселся на полу позади нее. Подняв в руке тяжелую прядь, начал расчесывать.
— Разве ты не знаешь, что властные мужчины уже не в моде? — проворчала она.
По его голосу она могла лишь понять, что Ника подобное высказывание позабавило:
— Я так не думаю…
Это было блаженство. Тепло от разгорающегося огня усыпляло, как и ритмичные движения, которыми он проводил щеткой по ее волосам. Она даже хотела прислониться к нему, но передумала. В конце концов, она же не собирается снова бросаться ему на шею!
— Расслабься, — настойчиво посоветовал Ник. Ради бога, Абби, просто расслабься…
И в тот момент, когда она откинулась назад, прислонившись к его мощным бедрам, она почувствовала, что все ее напряжение куда-то уходит.
Когда он закончил, то передвинулся и встал на колени перед нею, положив щетку на ковер между ними и уставясь на нее своим пристальным взглядом.
— Вот так ты мне нравишься больше всего, вдруг сказал он. — Без косметики на лице и с распущенными волосами.
— Без прикрас, ты хочешь сказать?
— В естественном виде, — подтвердил он мягко.
Все не так, как с Орландо, неожиданно подумала Абигейл, и лицо ее потемнело от воспоминаний.
Орландо всегда требовал, чтобы она была одета в плотно облегающее платье, чтобы на лице был толстый слой косметики… Куколка, как выразился Ник. Хорошенький аксессуар. Он навязывал ей свои симпатии и антипатии, а она позволяла это делать.
Вот что больше всего потрясало. Полная готовность к тому, чтобы ее формировали, лепили как хотели!
— Ты любила его? — внезапно спросил Ник, и Абигейл вздрогнула, вопросительно взглянув на него. — Орландо, — пояснил он. — Я имею в виду сначала. Ты ведь, должно быть, чувствовала что-то, когда выходила за него. Так ты любила его?
Он читает мысли? Или ее выдало лицо? Абигейл почти спокойно опустила взгляд и заметила, как дрожат у нее руки.