56 
Но Генрих де Гиз не испугался бы, узнав, что она причинят вред принцу. Он не любил принца, презирал его, считал женственным созданием, полным антиподом его самого и Франциска де Гиза.
— Не говори об этом никому… даже Марго.
Он украдкой улыбнулся отцу, герцогу Франциску, когда тот, согласно их плану, подошел к детям со своим другом и сообщником, герцогом Немурским.
Герцог Немурский заговорил с маленьким принцем, в то время как герцог Франциск отвернулся и стал беседовать с сыном.
— Добрый день, принц, — сказал герцог Немурский.
— Добрый день, — ответил принц; он коснулся ушей, чтобы убедиться в том, что серьги на месте.
— Какую веру ты исповедуешь, мой принц? Ты — папист или гугенот?
Хитрые глаза Медичи внимательно посмотрели на герцога. Принц Генрих был умным мальчиком, он знал, что волнения в этой стране возникли из-за религиозных противоречий. Стоило герцогу затронуть эту тему, как Генрих насторожился.
— Я исповедую ту же веру, что и моя мама, — произнес он сухим тоном.
— Это хорошо, — сказал герцог. — Значит, ты — послушный сын.
Теперь пришел черед заговорить юному Генриху де Гизу. Подбежав к принцу, он сказал:
— Мой отец берет меня в замок Лоррен. Я приглашаю тебя поехать с нами.
Принц Генрих перевел свои итальянские глаза с герцога на юношу.
— Мама не захочет, чтобы я покинул моего брата, короля.
— В Лоррене будет весело, — не сдался Генрих де Гиз. — Там ты будешь главным лицом. А здесь ты всего лишь брат короля. У моей мамы великолепные драгоценности. Я уверен, тебе очень понравятся ее сапфиры.
— Какие сапфиры? — с интересом спросил принц Генрих.
— Самые разные. А еще у нее есть красивые итальянские наряды. Мы откроем ее шкафы и облачимся в них. Ты должен поехать с нами.
Глаза принца Генриха засверкали, потому что больше всего на свете он любил переодеваться. Он захотел услышать больше о туалетах и нарядах герцогини де Гиз.
— Поехали с нами, ты все сам увидишь, — лукаво произнес Генрих де Гиз.
— Хорошо, — сказал принц. — Только ненадолго.
Франциск де Гиз ласково, одобрительно сжал плечо сына; мальчики отбежали в сторону.
Когда взрослые уже не могли их услышать, принц недоверчиво спросил Генриха де Гиза:
— Почему мы едем без разрешения моей мамы?
— О… но это короткий визит, он быстро завершится. Нет необходимости беспокоить ее.
— Пожалуй, я не поеду, не получив разрешения у мамы.
Генрих де Гиз забеспокоился; решив сделать приключение более захватывающим, он прошептал:
— Это будет потрясающей забавой. Мы выберемся из дворца через окно; на дворе нас будет ждать карета, которая повезет нас в Лоррен.
Принц задумался; он не любил грубые мальчишеские игры так сильно, как его приятель. Генрих де Гиз был еще мальчиком; ему не пришло в голову, что такой способ бегства испугает принца. Генрих Валуа понюхал свой надушенный платок, изучающе поглядел на кольца, украшавшие его пальцы. На губах мальчика появилась хитрая улыбка, и он, улучив удобный момент, побежал к матери.
Она нежно обняла его; с ним, в отличие от других своих детей, она забывала об этикете.
— Мама, — в его глазах появилось лукавство, — я должен покинуть мои покои через окно, чтобы сесть в карету и поехать в Лоррен; там я смогу посмотреть туалеты, и драгоценности герцогини де Гиз.
— О чем ты говоришь, мой дорогой?
— Такой план они придумали.
— Кто, мой дорогой? О чем идет речь?
— Это сказал мне Генрих. Его отец находился рядом и господин де Немур — тоже. Они спросили меня, папист я или гугенот, и я ответил, что исповедую ту же веру, что и ты. Они пригласили меня к себе в Лоррен; мы должны вылезти через окно и сесть в карету. По-моему, такое поведение является неприличным для принца.
Катрин крепко обняла сына.
— О, мой дорогой. Мой мудрый и умный мальчик. Как правильно ты поступил, сразу же придя к маме!
С этого дня она не выпускала сына из своего поля зрения. Они напугали ее. Они хотели похитить Генриха. Опасные люди! Она сама поставила себя в рискованное положение, открыто заключив союз с Бурбонами.
Когда через несколько дней Катрин столкнулась лицом к лицу с Франциском де Гизом, она вновь осознала силу этого человека. Он сердился на нее, потому что его план похищения принца провалился; он перестал доверять Катрин, увидел в ней другую женщину, непохожую на то кроткое создание, которым он считал ее раньше.
56 
