88 
Именно в оранжерее я и сделала свое открытие.
В одном месте, где недавно копали, земля показалась мне особенно сухой. Внезапно я заметила, что из нее что-то торчит, и несколько мгновений сидела не двигаясь. Луч солнца осветил предмет, и тот заблестел.
Я подошла ближе и увидела золотое колечко. Дрожащими пальцами ухватилась за него и вытащила красный кожаный кошелек, моментально осознав, что он принадлежал Эзре Бэнноку. Когда менеджер погиб у шахты Гровера, эта вещь находилась при нем. Кто спрятал кошелек в оранжерее?
Я больше не могла оставаться здесь и вернулась в свою комнату, дрожа от страха.
Я никак не могла решить, что делать. Версия о бушмене, застрелившем Эзру, оказалась фальшивкой. Зачем разбойнику ехать в Павлинье и тайком пробираться в оранжерею, чтобы закопать кошелек?
Тайна так и оставалась неразгаданной. Одно очевидно: кто-то из обитателей имения убил Эзру Бэннока и забрал кошелек, чтобы преступление приняли за вооруженное ограбление. Мотив был только у одного человека.
Теперь Иза свободна, но пока я жива, Джосс связан намертво. Пока жива…
Эта мысль не покидала меня и стала наваждением.
Я много раз вынимала кошелек и рассматривала его, вспоминая слова Изы:
— У Эзры был красный кожаный кошелек с монетами. Он наполнял его каждое утро…
Джосс вызывал во мне бурю противоречивых эмоций, но любя его, я стремилась защитить мужа и представляла, как скажу:
— Я нашла кошелек Эзры. Вы спрятали его в оранжерее… Не очень умный ход. Земля пересохла, и портмоне оказалось на поверхности. Мы должны избавиться от компрометирующей улики…
Зачем закапывать вещественное доказательство в оранжерее? Почему не бросить его в лесу? Так действуют только люди, охваченные паникой. Мне верилось, что Джосс — убийца, но паниковать он никогда не станет.
— Значит, вы в это поверили? — ответит муж. — Почему же не выдали? Зачем вам вмешиваться?
— Потому что я дура и люблю вас так же, как вы Изу Бэннок. Может, теперь поймете.
Но время шло, а я ничего не предпринимала. Просто спрятала кошелек в комоде и боялась, что его обнаружат. Ведь эта улика обязательно приведет к убийце.
Я знала, что обязана поговорить с мужем, но ждала от него лжи. Джосс, конечно, откажется. Но кто другой способен на убийство Эзры?
Ночью я не спала и дважды проверяла, лежит ли кошелек на месте. На следующее утро Джосс уехал раньше, и мы с Джимсоном отправились в город. Даже не помню, о чем мы разговаривали. Перед глазами стоял красный кошелек.
По возвращении в Павлинье я сразу поднялась в комнату и тут же поняла: здесь что-то искали. Я бросилась к своей находке, но кошелька на месте не оказалось. Исчез бесследно. Я села на стул, и тут меня наконец осенило: убийца Эзры теперь знает, что я нашла улику, и украл ее, чтобы замести следы.
Мне трудно было вести себя, как обычно, хотя это представлялось единственно разумным выходом. По всей вероятности, Джосс как-то выдаст себя после находки кошелька.
Стоя у окна, я видела палатки на окраине города, а потом увидела, как приехала миссис Лод в двуколке. Она часто отправлялась за провизией. Экономка подняла глаза, заметила меня и помахала.
Я тут же спустилась в холл и заговорила с ней:
— Очень жарко, правда?
— О, да.
— Надо было взять с собой Лилию.
— Она и так слишком часто встречается с Джереми Диксоном…
— Приятный молодой человек. Почему он вам не нравится, миссис Лод?
Вместо ответа она только поджала губы.
— Вы, должно быть, устали, — продолжила я. — Выпейте чашечку чаю.
— Я собираюсь приготовить его у себя в комнате. Может, присоединитесь, миссис Мэдден?
— С удовольствием.
Мы поднялись наверх, и экономка поставила чайник на спиртовку. Я внимательно разглядывала обстановку и часы с кукушкой на стене. Женщина следила за моим взглядом.
— Я привезла эти вещи из Англии, и мистер Хенникер разрешил обставить комнату по моему вкусу.
— У вас очень уютно.
Экономка показалась мне очень расстроенной, и я решила выяснить причину. Это отвлечет меня от мрачных мыслей.
— Надеюсь, чай вам понравится, миссис Мэдден, хотя здесь он не такой, как дома. Все зависит от воды.
— Вы хотели рассказать о мистере Диксоне, — подсказала я.
— Неужели? — удивленно переспросила она.
— Вам не нравятся его отношения с Лилией?
— Не только это.
88 
