— Знаю.
— Надо ее брать, пока она вас не убила.
— Ее не остановить. Пусть она наконец в меня выстрелит, промахнется, и мы ее возьмем. Тогда можно будет нормально работать. Есть новости о мальчике?
— В Польше напали на его след. Но это еще надолго. Она нас крепко прижала.
— Не совсем так. Я уеду, Данглар. Мы выиграем время и успеем найти мальчика, прежде чем она всадит мне пулю в живот.
— Куда поедете?
— Сейчас решим. Скажите-ка, где живет предполагаемый заказчик убийства на улице Гей-Люссака?
— В Авиньоне.
— Значит, туда я и отправлюсь. Я еду в Авиньон. Никто, кроме вас, не должен этого знать. Начальство не возражает. Мне нужно спокойно работать, а тут Сабрина мне в затылок дышит.
— Я понял, — кивнул Данглар.
— Да, вот еще что. Будьте крайне осмотрительны: когда она заметит мое исчезновение, то попытается расставить ловушки. Она девочка способная. Никому обо мне ни слова, даже если моя родная мать позвонит вам, стоная и жалуясь. Кстати, имейте в виду, Данглар: ни моя мать, ни одна из моих пяти сестер никогда не стонут и не жалуются. Мой номер телефона будет только у вас.
— Продолжать делать пометки на карте, пока вас не будет, или не нужно? — спросил Данглар, положив ладонь на стол.
— Конечно, нет, дружище. Какое мне дело до этого волка?
XIII
Прибыв в полицейский участок Пюижирона, Лоуренс потребовал, чтобы ему дали возможность поговорить с начальником бригады. Дежурный, сидевший на вахте, встретил его довольно недружелюбно.
— Кто он, ваш начальник? — поинтересовался Лоуренс.
— Он тот человек, который пошлет вас куда подальше, если вы станете лезть к нему со всякой ерундой.
— Я не об этом. Как называется его должность? Какое у него звание? Можете мне сказать?
— Звание у него — старший аджюдан.
— Я об этом вас и спрашивал. Значит, старший аджюдан.
— И с какой такой радости вам понадобился старший аджюдан?
— Мне нужно рассказать ему одну ужасную историю. Настолько ужасную, что, когда я вам ее расскажу, вы тут же направите меня к вашему начальнику, а когда ее услышит ваш начальник, он направит меня к своему начальнику. Тот, разумеется, решит, что дело выходит за рамки его компетенции, и направит меня к старшему аджюдану. А у меня, между прочим, полно работы. Мне некогда четыре раза рассказывать одну и ту же историю, поэтому я хочу попасть сразу к старшему аджюдану.
Дежурный насупился и растерянно взглянул на Лоуренса.
— Что же в ней такого ужасного, в твоей истории?
— Послушай, господин жандарм, — раздраженно произнес Лоуренс, — ты знаешь, что такое оборотень?
Жандарм расплылся в улыбке:
— Ну знаю.
— Нечего смеяться, это как раз история про оборотня.
— Думаю, это не входит в мою компетенцию, — помолчав, заявил дежурный.
— Боюсь, что так, — язвительно ответил Лоуренс.
— Не знаю даже, входит ли она в компетенцию старшего аджюдана.
— Послушай, парень, — терпеливо начал объяснять канадец, — давай мы потом выясним, что входит, а что не входит в компетенцию старшего аджюдана. А сейчас пусть он просто меня примет, ладно?
Дежурный исчез где-то в недрах участка и вернулся минут через пять.
— Старший аджюдан вас ждет, — произнес он, указав Лоуренсу дверь.
— Пойдешь туда без меня, — неожиданно бросила Камилла. — Не люблю доносить на людей. Я подожду тебя в вестибюле.
— God. Ты меня бросаешь, а я должен выступать в роли негодяя? Ты не хочешь пойти вместе со мной?
Камилла молча пожала плечами.
— Речь ведь идет не о доносе, bullshit. — Лоуренс казался растерянным. — Речь о том, что нужно срочно обезвредить опасного сумасшедшего.
— Я знаю.
— Тогда пошли.
— Не могу. И не проси.
— Но ведь это предательство по отношению к Сюзанне!
— Не надо меня шантажировать, Лоуренс. Иди туда один. Я тебя подожду.
— Ты считаешь, я поступаю неправильно?
— Нет.
— Значит, ты струсила.
— Да, я струсила.
— Ты с самого начала знала, что не пойдешь со мной?
— Черт побери, конечно, знала.
Лоуренс улыбнулся и последовал за дежурным. Перед дверью начальника тот остановился и дернул Лоуренса за рукав.
— Ты не шутишь? — шепотом спросил молодой человек — Правда, это оборотень? Ну, такой, у которого внутри, если ему вспороть брюхо…
— Пока точно неизвестно, — отрезал Лоуренс. — Такие вещи выясняются только в последнюю минуту. Понятно?