77 
Братья, с радостью согласились, отодвинув сестру на задний план.
Через несколько минут Элизабет переступила порог их дома и, прикрывшись плащом, переоделась. Новое платье, сшитое из простой домотканой материи было свободнее, удобнее и скрывало фигуру. Майлс и Роджер, переодевшись в простую одежду, плотно облегавшую их мускулистые тела, наполнили провиантом сумки, и все тронулись на юг.
Они находились далеко за пределами города, когда Майлс обратился к Элизабет:
— Этому трюку ты научилась в доме своего брата? Похоже, ты довольно быстро излечилась от своего страха перед мужчинами.
— А что мне оставалось делать? Стоять рядом и позволить какой-то шлюхе нагло заигрывать с тобой? Не сомневаюсь, ты трахнул бы ее там же у прилавка, запроси она именно это в качестве оплаты.
— Возможно, — только и произнес Майлс, вновь впадая в столь бесившее ее молчание.
— Почему именно ты обвиняешь меня в плохих поступках? Я не совершила ничего такого, чтобы заслужить твое недоверие. Я осталась с тобой в Шотландии и…
— Ты сбежала и чуть не убила Мак-Грегора. Ты уехала со своим братом… — равнодушно начал перечислять Майлс.
— Но я вынуждена была это сделать! — настаивала на своем Элизабет.
Роджер, молчаливо следовавший до сих пор рядом с Элизабет, вдруг вступил в разговор:
— Я бы убил тебя, Монтгомери, если бы она не пошла со мной. Я не поверил бы ни единому ее слову о том, что она хочет с тобой остаться.
— Зачем ты мне это говоришь? — после некоторого замешательства спросил Майлс.
— А затем, что уже длительное время Элизабет пытается убедить меня в том, что… я был неправ. Возможно, в ее словах есть доля истины.
Некоторое время они шли молча, думая каждый о своем.
Когда солнце поднялось еще выше, они остановились на привал, чтобы передохнуть, поесть и напиться из придорожного родника. Несколько раз Элизабет ловила взгляды Майлса, и ей захотелось узнать, о чем он думает.
В пути им встречалось много путешественников: богатые купцы с нагруженными золотом ослами; странствующие крестьяне, музыканты, кузнецы и даже один дворянин в сопровождении двадцати вооруженных рыцарей. После этой встречи Роджер и Майлс почти целый час не переставая критиковали экипировку рыцарей, от расцветки до устаревшего оружия. Когда солнце начало спускаться за горизонт, мужчины принялись за поиски места для ночлега. Рискуя быть арестованными за вторжение в чужие владения, Роджер и Майлс тем не менее решили расположиться в королевском лесу, вдали от путников, предпочитавших ночевать прямо у дороги. За ужином, беседуя о военной тактике, Майлс с Роджером обнаружили несколько общих знакомых и вообще вели себя как старые друзья. Элизабет удалилась от них в тень, но они даже не заметили ее отсутствия.
Прислонившись в одиночестве к дереву, прислушиваясь к ночным звукам, она уже была готова разрыдаться и, когда Майлс дотронулся до ее плеча, испуганно отпрянула.
— Тебе плохо? — удивился он.
— Да, плохо! — Подступившие слезы мешали ей говорить. — Разве может быть что-нибудь хорошо? Ты несколько месяцев держал меня в качестве пленницы, заставил полюбить тебя, а когда я пожертвовала всем ради спасения твоей никудышней жизни, возненавидел меня. Я родила тебе ребенка, пошла на сговор с твоими родственниками, сэром Гаем, чтобы отвоевать тебя. А что получаю взамен? Лишь твою холодность. Я целовала тебя, и ты отвечал на мои поцелуи, не предлагая ничего более. Что мне делать, как заставить тебя понять, что я не предавала тебя? Что я предпочла тебя, а не брата? Ты слышал, Роджер сказал, что убил бы тебя, если бы я не ушла с ним. — Элизабет не могла больше продолжать, слезы душили ее.
Майлс прислонился к дереву в нескольких футах от нее. Лунный свет отражался в его глазах, а волосы, казалось, отливали серебром.
— Я думал, что только в моих братьях живет демон гордыни. Я считал Рейна дураком, когда он отказался простить свою жену за визит к королю с мольбой о прощении. Я бы смог простить тебя, выбери ты короля, но ты предпочла кого-то вместо меня, чей-то дом вместо моего. А когда до меня дошли слухи о всех твоих любовниках, я понял, что мог бы убить тебя. — Элизабет начала было протестовать, но он поднял руку, останавливая девушку. — Вероятно, это случилось потому, что я встречался со многими неверными женами, с женщинами, которые прямо из моей постели шли под венец. Может, это испортило мое отношение к женщинам. И, наконец, хотя ты и была моей пленницей, но и ты слишком быстро отдалась мне.
77 
