34 
– Где это было изображено?
– На мертвом теле. Обезглавленном теле мальчика.
– Больше там ничего не было?
– О козлиной голове я говорил, – сказал Патс от двери. – Как и о мертвом монахе.
– В таком случае, больше ничего.
– Странно. Очень странно… – старик, казалось, ожидал совсем другого. – Это все?
– Нет. Что вы скажете на это?
И Бофранк как мог воспроизвел:
- – Именем Дьявола да стану я кошкой,
- Грустной, печальной и черной такой,
- Покамест я снова не стану собой…
– Это заклинание, – сказал нюклиет. – Заклинание, позволяющее человеку превращаться в кошку.
– В кошку?
Ночь, тихие шаги, хлюпающие по грязи… Кто же приходил к конестаблю? Кто велел уехать из поселка, однако ничем вроде бы не навредил с тех пор, хотя и предостерегал… От чего? От себя ли? Или от дел, творящихся здесь?
Женщина-кошка?
– Если больше ничего нет, я скажу. – Бальдунг вернул монету конестаблю. – То, что мне показано и сказано, относится к трем верованиям, все из которых – черные. Монета, на которой выколоты глаза, – это верование Брана, очень старое, притом с юга. Я не буду углубляться в ритуал, для коего она потребна, ибо произведен он не был, раз уж монету просто нашли в лесу. Что до квадратов, то это Тиара Люциуса, древний магический знак. Опять же вам не стоит знать, для чего он; скажу только, что для добрых дел применить его невозможно, даже если и есть такое желание.
Нюклиет говорил, словно профессор на лекции, и Бофранк забыл на время о грязной бороде и кривых редких зубах.
– Заклинание же – самое безобидное из всего предъявленного, хотя и за него миссерихорды готовы будут взвести человека на костер или вынуть из него заживо все кости. Не знаю, действенно ли оно, ибо не видел человека, обращенного в кошку, равно как и обратно…
Нюклиет помолчал.
– Итак, я сказал, что знал. Но не могу сказать главного – что объединяет эту троицу. И уж тем более не могу сказать, что связывает это с убийствами.
– Скуден ум человеческий, – чуть слышно прошептал кладбищенский смотритель.
– Мы не получили от вас помощи, – сказал молодой Патс в негодовании. – Пожалуй, верно говорят, что ваши колдовские штуки – только жульничество ради корысти!
– Я и не обещал таковой, – с достоинством отвечал нюклиет.
– А я думаю, что помощь вы оказали. – Бофранк убрал монету и продолжал: – Явственно видно, что убийца – или убийцы, коли их было не сколько, – имеют целью запутать нас, отвлечь от истины. На то и потребны предметы разных ритуалов, дабы среди ложных скрыть истинный. Скажите, какую из этих вещей вы полагаете наиболее опасной?
– Несомненно, Тиару Люциуса, – сказал нюклиет, забрав бороду в кулак.
– Какое в ней зло? Вы должны нам сказать, ибо нам надобно знать, с чем столкнемся.
– Теперь поздно, – покачал головою старик. – Мне сказали, что в поселок прибыл сам Броньолус; он и найдет виновных, притом очень скоро. Что вам утруждаться? Да и мне нужно скорее покинуть это место – я слишком хорошая дичь для такого охотника, как грейсфрате.
– Вы знаете его?
– О, мы старые знакомые, но наша встреча не будет радостью для обоих, – невесело улыбнулся нюклиет. – Но, так и быть, я скажу вам, что хотите знать. Вы располагаете временем?
– Отчего же нет.
– Тогда я скажу все, что вам должно, и уйду. Бойтесь вот этого. – И старик постучал пальцем по изображенным на столешнице перекрещенным квадратам. – Тиара Люциуса – знак, полагающий общение с теми силами, которые даже называть доброму человеку не стоило бы.
– С дьяволом? – тихо спросил Патс.
– Дьявол? – Старик квохчуще рассмеялся. Утерев выступившие на глазах слезы, он сморщил свое безобразное лицо в гримасе. – О, дьявол – лишь добрый малый, что своими шутками не дает людям забыться в блаженной глупости. Что знаете вы о дьяволах? А ведь их есть шесть разновидностей. Первые – огненные, потому что обитают в Верхнем Воздухе и никогда не спускаются в низшие территории. Вторые – воздушные, потому что обитают в воздухе вокруг нас. Они способны образовывать тела из воздуха и временами могут быть видимы для людей. Третьи являются земными, и очевидно, что они сброшены с небес на землю за их грехи. Некоторые из них живут в лесах и рощах – уверяю, вокруг нас их сейчас довольно, ибо чего только не скрывают здешние чащи; другие – в полях, еще одни – в потайных местах и пещерах, а есть и те, что тайно наслаждаются жизнью среди людей. Четвертый вид дьяволов – водяные, поскольку обитают под водой в озерах и реках; когда такие дьяволы являются людям, то бывают чаще женского пола, поскольку живут во влажных местах и ведут легкую жизнь. Пятые – подземные, и в здешних местах, где есть старые копи и шахты, их тоже изрядное число; они самого низкого происхождения и, как говорят, часто общаются с людским миром.
34 
