Особенно,... 
46 
Зато какой счастливый момент в моей жизни наступил, когда мои друзья вернулись из Сочи и ничего интересного, кроме как о снятии похмельного синдрома саперави и мацони, не могли рассказать. Я же взахлеб, с выражением рассказывал им о токсикодендроне и «медвежьей дудке» с таким восторгом и так талантливо, что кто-то из друзей заявил, будто я сам стал похож на токсикодендрон.
А на одном из Курильских островов жил нивх. Звали его Чурик. У него была русская жена, пятеро детей, множество собак и медведь. Вокруг дома висела вяленая рыба, которая издали мне, городскому жителю, напоминала выстиранные носки на веревке. Дети играли с собаками, кормили рыбой медведя. Нивх промышлял рыболовством, работал проводником в экспедициях. Заработанных в экспедициях денег ему хватало на все его хозяйство. Неподалеку от дома был огород и несколько ульев. Так что его жена тоже без дела не сидела и поэтому так же, как и ее муж, почти всегда улыбалась. Нивх угощал нас трепангами, гребешками и ухой с затушенной прямо в чане, где она варилась, головешкой из костра. «Этим уха отличается от рыбного супа, – объяснил он. – В ней должна чувствоваться энергия костра, природного огня». Когда мы, «городские недоросли», ели, причмокивая, его уху и просили добавки, на его лице, выражаясь всепонятным языком сегодняшнего обывателя, лежал отпечаток большого человеческого счастья!
Да, Курильские острова что-то растревожили в моем несозревшем организме. С тех пор меня всегда тянуло за рамки «бермудского» всезасасывающего треугольника – телевизор, застолье, тусовка... Мне всегда хотелось срежиссировать себе как можно больше счастливых моментов. Например, поехать на Камчатке в село и посмотреть, как все-таки выглядят те, кого называют коряками. И главное, за что их так назвали? А их жены? Они что, корячки?
Если бы мне сегодня предложили прожить жизнь заново, я бы не упорствовал. Да, я снова хотел бы побывать на Тяте-яме, с агитбригадой поехать на БАМ, выступить у рыбаков Камчатки или на лесопилке у лесорубов Сихотэ-Алиня, заночевать в гамаке в бразильских джунглях, полетать на самолетике над загадочной перуанской долиной Наско, пройти на атомоходах и сухогрузах Северным морским путем и сыграть в волейбол с местной командой атомохода в их ангаре, полюбоваться картинами Модильяни в Риме, попытаться разгадать загадку Джоконды в Лувре, прикоснуться душой к египетским и мексиканским пирамидам, увидеть Отелло в исполнении Джона Гилгуда в лондонском театре «Олд Вик», влюбиться в ботанической экспедиции в повариху, полюбоваться тем, как цветет орешник в тайге, и порадоваться тому, как термиты обустроили свою цивилизацию в саванне.
* * *
«Новогодний голубой огонек» по-масайски завершился. Луна поблекла, ветер стал холодней. Официанты устали и прекратили улыбаться даже нам, русским. Я возвращаюсь в свою пятизвездочную палатку. Джип роется в темноте, в саванных холмах и кочках, как фрегат в океанских ночных волнах. Вдруг он резко тормозит, и нас встряхивает, как будто мы картошка в пыльном мешке, брошенном на пол. Дорогу переходит стадо слонов. Слоны не торопятся. Они не знают, что сегодня Новый год. В свете фар слоны похожи на черно-белое сновидение. Интересно, как это соотносится с муд ростью:
Как встретишь Новый год – так его и проведешь!
Неужели мне весь год теперь будут переходить дорогу слоны? Кошка перебежит дорогу – и то не к добру! А тут целое стадо, да еще слонов! «Судя по всему, примета неважная», – шучу я про себя, даже не предполагая, что через месяц сгорит половина моего дома в Прибалтике. А через два месяца в Альпах лыжи унесут меня в такой экстрим, что я несколько дней проваляюсь в швейцарской комфортабельной реанимации и память после сотрясения мозга вернется, только когда принесут счет за палату и за капельницу. В этом счете дотошные швейцарцы, по-моему, скалькулировали мое лечение покапельно. Вторым воспоминанием будет стадо новогодних слонов. Издревле считалось, слоны приносят счастье. Раньше на буфетах советских обывателей, для того чтобы большое человеческое счастье не улизнуло из дому, ставили семь слоников друг за другом. Они это счастье вроде как сторожили. Может, эти добряки и впрямь уберегли меня от чего-то более серьезного? Если в не они, сгорело бы не полдома, а весь дом? Может, эти полдома были лишними в моей жизни? И сотрясение мозга тоже пойдет на пользу? Говорят, у многих после него открываются необычайные способности. Вдруг и у меня оживится какая-нибудь мертвая зона правого полушария, и я скоро стану талантливым поваром или научусь шить? Или нет... Лучше дирижировать Большим симфоническим оркестром! В крайнем случае, хорошо бы, чтобы у меня открылись способности перемножать в уме шестизначные числа. Я бы стал выступать в цирке! Мишка на арене!
46 
