Последние отзывы

  18  

Не успел лысоватый скинуть потемневший от влага плащ на руки прислуги, расположиться за столом и достать из сумки книгу с записями о нанятых работниках, как к нему подошел тот самый вчерашний неудачник.

Высокий, на костях мяса не слишком много, но по движениям понятно, что парень жилистый и сноровистый. Одет, похоже, во все самое лучшее, что у него было, и это еще один камешек на чашу весов обвинения, потому что грешно было бы пачкать кровью рубаху с такой красивой вышивкой. Лицо не-запоминающееся, но не отторгающее взгляд, вот только… Мне кажется или черты это парня неуловимо подрагивают, причем все разом?

- Дуве… - Его голос звучал не слишком твердо, зато взгляд почти пылал.- Я слышал, что ночью убили человека.

- Все слышали,- кивнул вербовщик.

- Это ведь был тот, которого вы взяли вперед меня? -Да.

- Значит, место освободилось?

- Разумеется, освободилось. К чему мне мертвецы? Они же не могут ходить за скотом.

- Так я могу его занять? Вы ведь говорили, я вам тоже подхожу.

С каждым новым ответом явственно крепла уверенность парня то ли в собственных возможностях, то ли в неколебимо-

сти прекрасной и богатой судьбы, соблазнительно улыбающейся из тумана будущего. А может быть, просто из тумана.

- Говорил и от своих слов не отказываюсь.

- Так я… принят?

Интересно, он понимает, что, так сильно напирая сейчас, вызывает лишь подозрение и ничего более? Вот и вербовщик, вместо того чтобы ответить утвердительно, почему-то тянет время. Чувствует неладное? Немигающий взгляд и дрожащие веки.,. Странное сочетание. Пугающее.

Слишком горячий? Сейчас проверим.

Склоняюсь над столом:

- И много денег можно у вас получить за три месяца?

- По десять «орлов» в месяц, если будешь работать исправно,- охотно подыграл мне лысоватый, получив возможность уйти от разговора с предыдущим собеседником.- Самая высокая цена среди всех.

- А что нужно сделать, чтобы к вам попасть? Рекомендации какие, свидетельства нужны?

- Мне довольно посмотреть на человека, чтобы принять решение,- гордо ответил вербовщик.

- Ух и заманчивая же цена! А если… - Наклоняюсь еще ниже, но говорю таким громким шепотом, чтобы меня смогли расслышать все заинтересованные лица: - Если отказаться от пары монет в вашу пользу? Каково будет решение?

- Думаю, ты и сам догадываешься какое.

- Так что, по рукам?

Я протянул ладонь вербовщику. Тот, чуть помедлив, отправил свою руку навстречу моей, но прежде чем наши пальцы смогли встретиться, раздался вопль, в котором слышалась обида маленького ребенка, смешанная с чем-то нечеловеческим:

- Не-э-эт!

Это кричал тот парень, которому снова не повезло. А вслед за криком пришло время действия, которое, мягко говоря, оказалось удивительным.

Ярость любого из нас может изменить до неузнаваемости, причем как украсить, так и изуродовать, но я впервые видел черты, пытавшиеся отразить все возможные чувства. Губы, веки, глаза, брови, подбородок, скулы - все заходило ходуном, причем каждая часть в собственном направлении и в осо-

бом ритме, словно человек вдруг утратил власть над своим лицом. Зрелище можно было бы назвать всего лишь неприятным, если бы через пару вдохов к лицевой плоти не присоединились все оставшиеся мышцы долговязого тела, и присутствующие в зале люди не застыли на местах от ужаса и отвращения.

Дерг- дерг-дерг. Разные стороны, одинаково сильные рывки. Связки не выдерживают долго и рвутся, за ними следуют прочие волокна плоти, словно стремящиеся обрести свободу, и на рубахе парня расцветают кровавые розы. Упав еще в самом начале бешеной пляски, он корчится на полу, то ли крича, то ли завывая, но в глухих звуках невозможно разобрать ничего осмысленного, ни одного слова, а я желал бы зажать уши, только бы не слышать то, что колокольным звоном гудит внутри меня.

…почему- за- что- неужели- все- было- зря- я- сделал- все-что- мог- и- остался- ни- с- чем- я- хотел- лишь- быть- свободным- и- стал- свободным- но- все- оказалось- напрасно…

Осколки мыслей, на сей раз не моих, а того человека, что разрывается на части неподалеку от моих ног. Эти мысли отзываются во мне странным гулким эхом, приходят откуда-то изнутри, а не снаружи, как им "следовало бы. Они не собираются меня подчинять, они вообще предназначены не для меня, а для кого-то другого, кто по странному стечению обстоятельств занял одно место со мной. Я не понимаю, что происходит, и мне… становится страшно вдвойне, словно я делю с кем-то чувства, свои и его.

  18