78 
Мисао угадала его мысль, но ни один мускул на лице доктора не дрогнул.
— Да.
— Понятно. — Мисао поморщилась: — Доктор…
— Что?
— У меня что-то странное с левой рукой. Как будто онемела.
Доктор Сакаки поднял глаза.
— Почему ты сразу не сказала?
Он подробно расспросил Мисао о ее самочувствии, взял в свою руку ее левую ладонь, резко сжал, затем достал из кармана халата шариковую ручку и попытался вложить в ее пальцы. Задумался, хмурясь.
— Ничего не могу сказать без более детального обследования. Начнем с завтрашнего дня. Сегодня нет специалиста, чтобы сделать рентген.
Доктор ушел, оставив Мисао одну. Вновь послышался щелчок замка. Приблизившись, дернула за ручку, но дверь не шелохнулась. Изолировали! — подумала она.
И все же она была относительно спокойна. Возможно, выдавала желаемое за действительное, но, по первому ощущению, доктор Сакаки не был плохим человеком. Может быть, ему удастся уладить последствия ее «путешествия»?..
Мисао смутно помнила три дня «путешествия», начавшегося с того, что ее сознание стало пустым, словно чистый лист. Но Кадзуки предупредил ее, что так и должно быть.
Единственное, что она знала: в конце концов вновь предстоит вернуться в ту, которая носит имя Мисао Каибара.
Как заранее договаривались, во время «путешествия» Кадзуки постоянно был рядом с ней. Они всюду ходили вдвоем, все делали вместе. Не было страха, напротив, она испытывала необыкновенную легкость. Если все «путешествия» проходят так же, ничего удивительного в том, что от желающих нет отбоя.
Но каждый, кто решается на такое, ненавидит себя…
Остаток дня двенадцатого августа она провела, лежа в постели. Левая рука оставалась парализованной, но головная боль прошла и настроение улучшилось. Один лишь раз она приблизилась к окну и сквозь щель в жалюзи выглянула на улицу. Раздвинуть шире, чем на пять сантиметров, не получилось, поэтому увидела она не слишком много. Выложенную бетонными плитами автостоянку. Нестерпимо захотелось вдохнуть свежего воздуха, попыталась открыть окно. Но нигде не было запора. И ручка отсутствовала. Окно заделано намертво. Хуже того, оно было не из стекла, а из армированного пластика. Так что разбить тоже невозможно.
Около девяти вошла медсестра. Невысокого роста, лет пятидесяти. Она принесла еду. Еда больше напоминала домашнюю, чем больничную. Мисао была голодна, поэтому съела все подчистую.
Когда медсестра пришла за посудой, пожаловалась, что скучно, и попросила принести хотя бы какой-нибудь журнал.
Но сестра отмахнулась:
— Вам что, не достаточно потрясения, которое вы пережили? Теперь можно немного и поскучать.
— Но, послушайте… Откуда вам известно, почему я здесь?
Сестра на ее вопрос не ответила. Проверила жалюзи на окне, отрегулировала кондиционер, после чего сказала:
— Не говорите лишнего, молчите. Иначе вам отсюда не выйти.
Холодный голос, холодные глаза. Как будто она имела дело не с пациентом, а с арестантом. Когда медсестра ушла, Мисао почувствовала облегчение.
В десять вновь пришел доктор Сакаки, на этот раз с медсестрой. Они вывели ее в коридор. В узком лифте спустились на первый этаж. Так она узнала, что ее палата находится на четвертом этаже.
Домой она звонила из приемной доктора. Она солгала матери, сказав, что устроилась на работу в ресторане в Иокогаме, в котором однажды проходила собеседование. Она не назвала ресторан, но мать без труда поверила. Впрочем, может и потому, что медсестра внесла свою лепту, выступив в роли матери подруги.
Когда ее вели обратно на четвертый этаж, дверь в регистратуру была приоткрыта, и она успела заглянуть внутрь. Аккуратно прибранные столы, сейф, яркие разноцветные папки. Она успокоилась. Этот вид был таким привычным, совсем как в регистратуре ее районного врача.
Доктор довел ее до палаты. Он уже хотел уйти, когда Мисао, собравшись с духом, попросила:
— Пожалуйста, не запирайте. Я никуда не убегу. Окно не открывается, я не смогу уснуть, думая, что не выберусь отсюда в случае пожара.
— Я не могу оставить дверь незапертой.
— Почему?
— Опасно, вот и все.
— Я представляю опасность, или вы хотите сказать, что сюда может зайти кто-то, представляющий опасность для меня?
Пожевав губами, доктор сказал:
— Второе.
— Тогда оставьте мне ключ. У вас же есть дубликат? Я не буду им пользоваться. Пожалуйста! Только чтоб было спокойнее.
78 
