93 
— Детективное бюро? Вы?..
Каёко вероятно уже привыкла к такой реакции. Она улыбнулась.
— Отец заправляет детективным бюро. А я только помогаю.
— Короче, семейный бизнес, — засмеялась Кирико. — Юкари, что будешь пить? Рекомендую сок гуавы.
— Давайте.
Тотчас официантка, все в том же желтом спортивном костюме, принесли бледно-розовый сок. Как только она удалилась, Кирико заговорила:
— Я узнала от Каёко нечто, что, как мне кажется, может вас заинтересовать. Мы пришли сюда поиграть в сквош, и, когда я упомянула о том, что Мисао ушла из дома, Каёко была поражена…
Эцуко взглянула на девушку, совершенно не соответствующую образу «детектива».
— Вы знакомы с Мисао?
Каёко кивнула.
— Я тоже стригусь в «Розовом салоне» у Кирико. Там мы и познакомились.
По ее словам, это произошло месяца четыре назад, в середине апреля.
— Когда я зашла в салон, Мисао была уже там. Кирико окликнула меня, и Мисао, видимо, догадалась, что мы подруги. Через какое-то время мы случайно оказались в соседних креслах, и она заговорила со мной.
— Для Мисао это удивительно, не правда ли? — вставила Кирико. — Но на это была причина. Она заинтересовалась, узнав, что Каёко работает в детективном агентстве.
Кирико на мгновение высунула розовый язычок.
— Я ужасная болтушка. Я всегда предупреждаю Каёко: не говори мне ничего о своей работе. Вот и на этот раз я, накручивая Мисао бигуди, не удержалась и сболтнула: взгляни на ту девушку, она самая необычная из моих подруг! Еще бы — детектив!
— И что дальше? — Эцуко подалась вперед. — Мисао о чем-то вас попросила?
Каёко, положив руки на колени, приосанилась.
— Она сказала, что слышала по телевизору, будто в последнее время многие люди обращаются в детективные агентства и бюро расследований, чтобы установить собственную личность, и спросила, правда ли это.
— Установить собственную личность?
— Да, в наше время и такое бывает.
Чаще всего обращаются мужчины, занимающие ответственные должности.
— Управленцы среднего звена, те, которые по своему положению находятся между начальством и подчиненными, как между молотом и наковальней. У них очень нервная работа, случается, из-за переутомления они перестают понимать, в чем смысл их работы. Днем и ночью их мучают сомнения: есть ли хоть какая-то польза от их самоотверженного труда, как их воспринимают окружающие?
Да, такое часто бывает, подумала Эцуко. И тогда этот самый управленец нанимает профессионалов, чтобы они установили, что он за человек, вернее, оценили его как личность…
— Какая глупость! — Кирико пожала худыми плечами. — Что их может интересовать? Хорошие ли отношения с супругой? Есть ли взаимопонимание с детьми? Как относится начальство? Уважают ли подчиненные? Разве сам человек не знает об этом лучше, чем кто-либо другой?
— Знать самому не достаточно. Вопрос в том, как человек выглядит в глазах других людей. — Каёко слегка развела руками. — Пусть ему кажется, что он обладает такими-то достоинствами, но где уверенность, что так оно и есть с объективной точки зрения? Вот они и хотят удостовериться.
— Маразм! Пустая трата времени!
Эцуко пробормотала:
— А мне кажется, я немного понимаю.
Девушки уставились на Эцуко. Кирико — удивленно. Каёко — полувопросительно, точно приглашая ее продолжить свою мысль. Было ли это профессиональным, или свойством ее характера, но взгляд Каёко выражал сочувствие, готовность в любую минуту прийти на помощь.
— Год назад у меня умер муж. От переутомления на работе, — Эцуко попыталась выдавить улыбку. — Для меня, как для жены, увы, это не стало большой неожиданностью. Я корила себя: почему раньше не обращала внимания, до того, как это случилось, и знакомые меня упрекали…
— Простите… — невольно вырвалось у Кирико, в смысле — простите, что завели разговор на эту тему.
Эцуко вновь прониклась к ней симпатией.
— Я не оправилась до сих пор. Поэтому мне кажется, я могу понять. Когда муж умер, меня тоже мучили страхи. Разумеется, я ощущала за собой вину, но больше всего меня беспокоило, что обо мне думают окружающие — понимает ли хоть один из них, что не в моих силах было что-либо изменить, что я хотела помочь, но не знала — как. Дни и ночи думала: правильно ли я жила?
— Вам многое пришлось выстрадать… — прошептала Каёко.
93 
