90 
Превзойдя знанием своим богов, предки мои возгордились и задумали изменить сей мир по своему желанию и усмотрению. Не по нраву им пришлось, что в иных пределах существуют племена дикие, не знающие письма и огня, — но не служат нам, каимцам, богоподобным. Что в близких пределах живут красивые девы — но детей рожают простым смертным, а не нам, богоподобным. Что строят в разных концах мира прекрасные храмы — но молятся в них не нам, а богам, по знанию своему ничем от нас не отличным.
И захотелось моим предкам изменить мир так, чтобы служили все в нем только нам, почитали только нас и только от нас зачинали детей в лонах своих. А богов захотели и вовсе исторгнуть в небытие, истереть из памяти людской, выбросить за пределы обитаемой вселенной. Увы, верно оценив свою мудрость, предки мои не осознали силу богов и беспредельность их гнева. Прознав о замыслах таковых, боги обратили всесильную книгу Махагри, в которой были собраны все наши знания, в камень, разбили ее на девяносто девять кусков и раскидали эти осколки по всему свету, а на землю обитаемую обрушили великий потоп, сокрывший все леса и все горы, дабы истребить весь наш род от мала до велика, где бы, на каком краю света хоть кто из него ни скрывался…
Великий Раджаф тяжело выдохнул, а потом нежно провел по растрескавшейся плите рукой.
— Да, жестокая история, — кивнул Олег. — Наверное, в мире никто и не подозревает, из-за чего все это случилось. Потоп, в смысле…
— История еще не закончена, чужеземец, — остановил его правитель. — Значит, много дней и ночей покрывали воды землю, и лишь когда боги поверили, что род каимский истреблен до конца, схлынули эти потоки и обнажили землю. Однако можно ли было бы говорить о равенстве моих предков богам хотя бы в знании, если бы они не смогли оградить свои дома от вод и пересидеть потоп в безопасности? Легенды гласят, что именно с тех пор наши города строят таким образом, чтобы потопы не захлестывали улицы наших городов, а прокатывались над ними. Многие погибли из нашего рода, но многие и уцелели.
Горя желанием отомстить богам за их гнев и обрушенную на нас кару, великие маги, соединяя обрывки уцелевшего у них знания в единое целое, начали собирать по всему миру осколки всесильной книги Махагри, дабы восстановить мудрость целиком и снова сравняться с богами. Долго трудились каимцы, собрав книгу почти полностью. Оставалось лишь семь крохотных осколков, что еще не вставлены на свои места — когда боги опять прознали про планы нашего рода. Придя в великую ярость, они поклялись истребить наш род до самого семени.
Настало время великих битв. Боги больше не верили в силу стихий, а потому стали создавать могучих воинов. Воинов огня, полыхающих жарче солнца, воинов камня, ростом превышающих горы, воинов железа, убивающих все живое на своем пути, неуязвимых для любого оружия. Наши предки мужественно сражались против этих монстров, иногда побеждая, иногда погибая. Силы были слишком неравны, и воины богов пришли на нашу землю, сжигая все, что могло гореть, затаптывая все, что гореть не могло и убивая все, что двигалось. И когда на земле остались только слабые младенцы, то взмолились они богам о милости и поклялись великой клятвою, что не станут искать последних осколков всесильной книги Махагри, что не станут поклоняться богу смерти Итшахру, что тайно сочувствовал нашему роду, и навеки забудут желание покорять соседние народы.
Великий Раджаф облегченно выдохнул:
— Вот такова история моего рода, моего народа и этой книги. Со времен великой клятвы между богами и каимцами прошло больше десяти веков. С тех пор наш народ никогда не стремился покорить соседние племена, не посещал алтари Итшахра, не искал запретных знаний. Мы стали просто охотниками, просто пахарями, просто пастухами, каковыми родились шестьдесят веков назад.
— Если каимцы ныне просто пастухи и пахари, то кто тогда ты, великий Раджаф? — поинтересовался Олег.
— Мы двое, я и мой брат, — последние из рода магов, кто не испугался сохранить крупицы запретного знания. Жрецы и старейшины решили, что для благополучия народа кому-то надлежит обладать силой большей, нежели обычные смертные. Но, конечно же, меньшей, нежели сила богов. Ведь тогда это станет нарушением клятвы.
— Подожди, Раджаф… — От волнения купец забыл упомянуть титул правителя. — Если эта книга так страшна для богов, почему они не раскидали ее снова?
90 
