69 
В вестибюле миссис Блейд хлопотала над пожилой, тихо всхлипывавшей дамой.
— Это миссис Нэст. Она постоянно тут живет. Я пыталась позвонить спасателям, но телефон не работает. Этого только не хватало! На третьем этаже еще остались люди, мистер Руссо. Идите туда.
— Я уже вызвал спасателей по сотовому. Они едут. Саймон усадил Лили и помчался наверх. На бегу он слышал ее раздирающий легкие кашель.
Не успел он подняться по лестнице, как приехали пожарные, злые как собаки и орущие, чтобы он немедленно убирался ко всем чертям. Саймон кивнул, но тут же увидел молодую женщину, пытавшуюся справиться с двумя детьми. У пожарных хватало забот с другими постояльцами. Поэтому Саймон попросту схватил всех троих и стащил вниз. Все они захлебывались от кашля. Дети плакали, но мать держалась на удивление стойко: утешала ребятишек и благодарила Саймона так долго, что он в конце концов закрыл ей рот ладонью.
— Все нормально. Позаботьтесь о малышах.
Удалось спасти и пансион, и всех постояльцев. Слава Богу, отделались ссадинами и царапинами да наглотались дыма.
Колин Смит, агент, посланный на ночь Хойтом следить за пансионом, обратил внимание на двух подозрительных типов, пошел за ними, но потерял из виду и тут заметил дым и немедленно вызвал пожарных. Поэтому большая часть «Мермейдз тейл» осталась нетронутой.
После этого Смит ушел давать показания брандмайору и следователю, которые только что прибыли.
Саймон не отпускал Лили. Она была босая, в одной фланелевой рубашке до пят. Волосы разметались по плечам. Сам он успел натянуть свитер, джинсы и кроссовки, перед тем как выскочить из спальни.
Он выдохнул, но пар изо рта не шел, хотя было довольно холодно и пожарные раздавали всем пострадавшим одеяла и куртки. Приходили соседи, тоже с одеялами, кофе и даже булочками.
— Как ты? — спросил Саймон.
— Мы живы, и это главное. Ублюдки! Сжечь целый дом с людьми! Ведь мы все могли сгореть!
— Твой брат сразу сообразил, что они решатся на какую-то подлость. Недаром попросил главу местного отделения ФБР прикрыть нас.
Лили тяжело вздохнула. Она так устала, что, казалось, не могла пошевелиться.
— Да, я поняла, что Колин нас охраняет. Жаль только, что не поймал их, когда они еще не успели поджечь здание.
— Он и сам на себе волосы рвет. Позвонил своему боссу. Хойт, вероятно, скоро приедет. Наверняка уже успел связаться с Савичем.
— В четыре утра?
— Неплохо звучит.
— Ужасно холодно, Саймон.
Он сидел на садовом стуле, принесенном соседом, и сейчас притянул ее к себе на колени и завернул в одеяло.
— Лучше?
— Черт побери, — пробормотала она, — ну и скоты!
Саймон рассмеялся.
— Знаешь, даже Римус не зашел бы так далеко. Неужели они настолько аморальные пакостники, что готовы ради своих целей погубить невинных людей? Просто ужас берет.
— И не говори, — протянул Саймон. — Такого даже я не ожидал.
— Заметь, не успел ты прилететь в Нью-Йорк, как тебя ограбили. Быстро работают, ничего не скажешь! Думаю, что за всем этим стоит не Фрейзер, а Олаф, как ты и сказал. Откуда Фрейзерам знать о тебе?
— Согласен. Но знаешь, тот парень не пытался убить меня.
— Видимо, предупреждение.
— Да, а вот это уже не предупреждение, а самое настоящее покушение. Мы слишком глубоко копнули, Лили. Теперь Кларк Хойт с нас глаз не спустит, во всяком случае, пока мы здесь.
— И хорошо. Я очень рада. Только не уговаривай меня уехать, все равно ничего не выйдет. Я не оставлю тебя одного.
Лили надолго замолчала и, когда Саймон уже понадеялся, что она сдалась, вдруг выпалила:
— Я тебе говорила, что это Джефф Макнелли вдохновил меня на Римуса?
Кто такой этот Джефф Макнелли? Заинтригованный Саймон медленно покачал головой.
— О, я так им восхищалась. Он был моим идеалом, — продолжала Лили, но, сообразив, что он не имеет ни малейшего представления, о ком она говорит, пояснила: — Джефф — знаменитый и талантливый карикатурист. Он получил три Пулитцеровские премии за издевательства над политиками. Правда, его комиксы никогда не были по-настоящему злыми. Он умер в июне 2002-го. Мне до сих пор ужасно жаль, что я так и не сказала ему, как много он значил для меня и для Римуса.
— Мне тоже очень жаль, Лили.
Он только сейчас понял, что она балансирует на краю шока, и поэтому поспешно укрыл ее еще одним одеялом. Это уж слишком, даже для нее. Ее жизнь превратилась в ад с того момента, как она вышла за Теннисона Фрейзера. Страшно представить, через что ей пришлось пройти, когда Бет убили и потянулись долгие месяцы депрессии. А теперь покушение за покушением.
69 
