ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Чаша роз

Хрень полная >>>>>

Жажда золота

Шикарный роман, не могла оторваться и герои очень нравятся и главные и второстепенные >>>>>

Прилив

Эта книга мне понравилась больше, чем первая. Очень чувственная. >>>>>

Мои дорогие мужчины

Ну, так. От Робертс сначала ждёшь, что это будет ВАУ, а потом понимаешь, что это всего лишь «пойдёт». Обычный роман... >>>>>

Звездочка светлая

Необычная, очень чувственная и очень добрая сказка >>>>>




  63  

Раульприсвистнул.

— Значит, твоя семья держит в кулаке весь север страны и действительно может тягаться с архиепископом?

— Именно так. А мой отец — не из тех, кто молча сносит обиды.

— Но если архиепископу удастся завладеть Хейвудом, власть лорда Вильяма Брома будет существенно ослаблена.

— А если отец вздумает возражать, у короля появится повод разбить его.

Рауль острым взором обвел окрестности.

— Значит, так или иначе, Фламбар и его присные еще вернутся.

Если в лесах вдоль дороги и рыскали наемные убийцы, они, верно, не решились напасть на большой, хорошо вооруженный отряд, и вскоре после полудня Галеран и его спутники благополучно добрались до Хейвуда.

Галеран открыто, не таясь, чтобы видели все, взял из рук Джеанны младенца, помогая жене спешиться, и сам внес Донату в башню.

— Галеран, — сказала Джеанна, когда они вошли в зал, — я пожертвовала бы ею ради тебя, поверь. Не принимай на себя этого бремени.

Он отдал ей дочь.

— Я уже это сделал. Джеанна, на младенце нет вины. Даже сына крестьянки я не отдал на растерзание толпе; не отдам и Донату Фламбару с Лоуиком. Если уж на то пошло, она рождена в моем замке и хотя бы поэтому находится под моей защитой. Ступай, покорми ребенка. А потом, — улыбнулся он, — я хотел бы вымыться.

Сердце Джеанны разрывалось от любви к Галерану — любви, смешанной с горечью. По временам ей казалось, что его невероятное благородство неспроста, что он на грани помешательства, и тогда ей хотелось побранить его, как раньше, в годы их юности. Но она понимала, что у Галерана развито сильное чувство справедливости и оно не даст его бдительности ослабнуть, а уму — притупиться.

Сегодня он доказал это.

Но, благородный человек, он не видел чужой подлости, и это было опасно.

Созывая своих дам, Джеанна почему-то вспомнила те времена, когда еще был жив отец, и Раймонд, приезжая в Хейвуд, заигрывал с нею, а она втайне страшилась, что Галеран сочтет его поведение оскорблением для себя и дело дойдет до мечей.

А что, если это случится теперь? Галеран — храбрый воин, но все же ему далеко до Лоуика, более рослого и сильного, известного по всей округе своим воинским искусством. Она сказала Галерану правду: пусть ее сердце разорвалось бы на тысячу кусков, но она отдала бы Донату, только бы не видеть, как он умрет, защищая девочку.

Служанки принесли теплой воды и чистые пеленки. Джеанна не стала купать и перепеленывать Донату, а поручила это им; сама же вымылась и выпила эля, чтобы подкрепить истощенные трудной дорогой силы. Она сознавала, как болезненно-крепко привязана к дочери. Обычно она почти вседелала без посторонней помощи, но теперь решила немного отстраниться, понимая, что скоро ей, возможно, придется действовать хладнокровно и для этого надобно находиться на некотором расстоянии от ребенка.

Но вот Доната закричала, молоко тут же брызнуло из грудей Джеанньт, и, радуясь и скорбя, она взяла на руки свое дитя.

Галеран отдал Джону доспехи, велел почистить их и пошел к Уолтеру Мэтлоку, чтобы похвалить его за помощь Джеанне.

— Я знал, господин, что вы не обрадуетесь, если леди Джеанну или девочку схватят и увезут в Дургам.

— А ты поступил бы так же, если б архиепископ отлучил меня от Церкви?

— Неужели он настолько глуп, господин, чтобы предать анафеме крестоносца?

— Ах, да. Я все забываю, что от меня должно исходить сияние.

Вспомнив о Святой Земле, Галеран разыскал свои дорожные тюки и осторожно развернул несколько свертков.

Джеанне должна понравиться даже упаковка, так как, не ограничившись сыромятной кожей, он завернул привезенные подарки в тонкую восточную ткань, называемую тамошними жителями ку тун; она хорошо держала краску.

Главные ценности, впрочем, были внутри.

С благоговейной осторожностью он вынул из свертка пальмовые листья, сорванные по пути в Иерусалим, серебряный крест с водою из реки Иордан, высохшую ветвь из священной оливковой рощи, щепотку пыли с Голгофы и кaмушек с того места, где, как ему сказали, был Гроб господень.

Он задумчиво посмотрел на другой круглый сверток, с видимым сомнением развернул его и достал маленький чepеп. «Череп святого Иоанна Крестителя, когда он был ребенком, господин! — вкрадчиво шептал ему торговец. — Toлько для вас!»

Тогда Галеран долго смеялся и купил череп, чтобы поделиться удачной шуткой с Джеанной. Конечно, для того, чтобы рассказать ей эту историю, везти в Англию череп было вовсе не обязательно — многие другие покупали такие же реликвии, не понимая их нелепости, — но ему любопытно было, много ли времени потребуется Джеанне, чтобы сообразить, что перед нею.

  63